Маруся Климова - Морские рассказы

нормальных здоровых людей.

Разгадку смысла этих рассказов следует искать в том, что Маруся Климова — писатель в высшей степени традиционный, в самом что ни на есть глубоком смысле этого слова. В том смысле, в каком, например, традиционным является и занятие мореплаванием, ибо моряк, оказавшийся один на один с разбушевавшейся морской стихией хотя бы на время вынужден забыть о своих политических и партийных пристрастиях и вернуться к своему традиционному ремеслу. Именно поэтому, видимо, флот при любом социальном устройстве в любом обществе всегда являлся наиболее консервативной его частью. С этой точки зрения любая критика флота с идейных или там нравственных позиций всегда кажется несколько наивной, ведь флот — это нечто большее, чем Советский Союз с его семидесятилетней историей или даже Россия с ее тысячелетней историей. То же самое можно сказать и о литературе. Подлинный кризис в обществе начинается не тогда, когда рушится его идеология, а тогда, когда капитан бросает штурвал, а поэт перестает быть поэтом… Поэтому, видимо, писательница и отправляется в неспокойное море, ибо только там можно увидеть и осознать то, что скрывается от взгляда обычных женщин, да и обычных людей вообще.

ВЯЧЕСЛАВ КОНДРАТОВИЧ

СПб, 1991–2000

МАРТЫШКА

Когда я плавал на «Красножопске», дневальной у нас была Танька Суслова, ее все звали «Мартышкой». Она была очень похожа на мартышку, вылитая — рожа плоская, нос задран так, что одни ноздри видны, и рот от уха до уха. Но она давала просто всем, никому отказа не было, и поэтому ее все даже по-своему любили, радовались, что у нас такая дневальная. Конечно, надо сказать, что дневальная она была никудышняя — у нее везде была такая грязь жуткая, столы она не убирала, пол не мыла, за нее это делал вахтенный матрос, капитан ему приказывал, потому что воображал, что Мартышка спит только с ним, а вахтенному это не так уж нравилось, но, с другой стороны, в этом были и свои

положительные стороны, потому что вахтенный был такой же мужик, как и все остальные, и свою порцию получал тоже.

Мне эта Мартышка была, конечно, не нужна, я вообще боялся, что она может меня наградить чем-то вроде сифака, да и не очень было приятно видеть, как в кают-компании сидит человек пять мужиков, и среди них в табачном дыму пьяная Мартышка хихикает, а зубы у нее изо рта торчат в разные стороны — это в довершение картины. К тому же, я не хотел, чтобы меня потом списали, обвинив в том, что у меня низкий моральный облик, у нас же такие подонки вокруг, просто ужас, так и глядят, как бы тебя сожрать.

Помню, однажды пришли мы в родной порт, на разгрузке людей не хватает, а я в кают-компании наблюдаю все ту же картину — Мартышка и человек шесть из команды. И они там смотрят такую ужасную порнуху по видику, как пять мужиков и среди них негр одну девку пердолят, и так показано, как член изнутри во влагалище входит и выходит. Не знаю, как они это сняли, но картина впечатляющая, я даже сам загляделся на этот процесс. А тут в каюту заходит тальманщица, и стала мне чего-то там говорить, а этим деятелям хоть бы хны — ржут, как кони. Мне просто неудобно стало, смотрю на Мартышку — а ей это абсолютно до фени.

Сперва, еще до «Красножопска», я про эту Мартышку не знал, и, услышав однажды, как пьяный чудачок рассказывает: «Я Мартышке трусы на голову натяну и оприходую ее, и мне все равно…» — даже подумал, что он говорит про настоящую обезьяну, ведь они тогда из Африки пришли, но потом, когда сам с ней столкнулся, то все понял.

И, что самое удивительное, один раз эта Мартышка вышла в рейс беременная, буквально на сносях. Я не знаю, кто ее выпускал в рейс, обычно баб в таком состоянии в рейс не пускают, она, похоже, должна была родить со дня на день, а она вместо этого вышла в рейс. И главное — ничего в ее поведении не изменилось — она так же напивалась и сношалась со всеми желающими. Ей ничуть не мешало ее положение, а матросам тоже было все равно, кого иметь, их-то уж меньше всего заботила судьба ее ожидаемого чада. Полы она уже вообще перестала мыть, днем валялась у себя в каюте, а вечером пила с командой. Похоже, что ее работа в этом и заключалась — обслуживать команду именно в этом плане. Ну и конечно, однажды утром, когда мы были в открытом море, она не смогла встать и почувствовала сильные боли в низу живота. Доктор осмотрел ее и сказал, что у нее начинаются роды. Нам ничего не оставалось делать, как послать запрос в --">