Ольга Борисовна Литаврина - Пока мы рядом (сборник)

довольно чистом, но с легким неопределимым акцентом русском, – вы, наверно, удивились, увидев меня. Мы с мамой очень похожи… Были похожи, – хмурясь, поправилась она, – я – дочь Ричарда и Мэй Сименс. Девичья фамилия моей матери Миленина. Вас я таким и представляла по фото. Нечто страшно важное заставило меня приехать, и именно к вам. Если нетрудно, пойдемте посидим в удобном для разговора месте, и я полностью вас информирую. Вам не запрещают отлучаться из редакции?

– О, конечно, нет! Я весь в вашем распоряжении!

Я все никак не мог отделаться от дежавю, хотя и помнил утром в зеркале свою физиономию невыспавшегося сорокашестилетнего холостяка! В лучшие дни дамы давали мне всего сорок, но рядом с этой девочкой я в любом случае выглядел эдаким «папиком». Впрочем, сейчас было не до себя. Все вчерашнее мгновенно забылось, я заторопился, как влюбленный мальчик, опрокинув стул, рассыпая бумаги, – скорее подать руку, скорее увести ее отсюда, где все клетушки словно замерли от любопытства и где она смотрелась так неожиданно и чуждо со своей неуловимо-иностранной манерой осторожно смотреть на собеседника и холодно подавать лишь кончики пальцев.

На Страстном бульваре, где находилась наша редакция, милые местечки теснились на каждом шагу, и совсем рядом – самая старая кафешка, «Сластена», где подавали отличные пирожные и кофе и где я не был с самого детства, так как с детства же абсолютно равнодушен к сластям. Сейчас мне не придумалось ничего лучшего для девушки, чем это местечко!

Мы выбрали самый отдаленный столик. Мне так хотелось подольше задержать ее руку в своей, и мы слегка замешкались возле ее стула. И тут Элизабет потянула руку к себе, и снова, как в редакции, прямо глядя мне в лицо материнскими глазами, произнесла тихо и жестковато, сразу ставя все на места:

– Господин Сотников, нам с вами предстоит сугубо деловой разговор. Времени у меня мало, так что не будем отвлекаться.

Слегка обескураженный таким холодным обращением, я, продолжая чувствовать себя старым и нелепым с этой совершенно спокойной девушкой, неловко плюхнулся на свой стул и заказал кофе и пирожные, стараясь незаметно рассмотреть ее как можно подробнее.

Сердце постепенно успокоилось, и я уже понял, что, невзирая на редкостную красоту и очевидное сходство с матерью, она и в самом деле была существом отдельным, в особенности в манере поведения и в выражении глаз. У Майки глаза были золотисто-зеленые, широко открытые и доверчивые, как бы вбиравшие в себя прихотливый рисунок мира. А у этой совсем молоденькой девочки цвет глаз даже трудно было определить, так как на меня она почти не смотрела. На мир вокруг – тоже. Глаза ее были устремлены внутрь, в себя, и оттого она казалась отстраненной и как бы всему чуждой. Словно отгорожена от всего невидимой, но прочной стеной. И это странным образом меня успокоило и поставило все на свои места. Да, мне давным-давно не шестнадцать, я уже не юнец-студент на свадьбе моего друга с Майкой, а преуспевающий известный журналист, любимец публики (женщин в особенности), имеющий большую холостяцкую квартиру, престижную машину, мужественную внешность и, как думали многие, неуживчивый, злой и циничный характер.

Окончательно придя в себя, я не спеша закурил и даже довольно нахально уставился на Элизабет – ничего особенного, обычная лондонская штучка, хотя что-то трудноуловимое все-таки не давало мне вести себя в обычной нагловато-флиртующей манере. А она, казалось, ничего не замечала. Сидела напротив меня, уставясь в чашку с кофе, и была так серьезна и даже печальна, что с меня окончательно слетели гонор, высокомерие и ерничество.

– Господин Сотников, чтобы вам стала ясна суть моей просьбы, уточню некоторые детали. Сколько лет вы не виделись с моей матерью?

– Более двадцати лет.

– Тогда, возможно, вам неизвестны некоторые подробности ее жизни. Знаете ли вы, например, что она сделала отличную карьеру фотомодели, прошла строгий кастинг, участвовала в международных показах и ушла с подиума семнадцать лет назад, по настоянию мужа, преподавателя Оксфорда Ричарда Сименса, уже беременная мною?

– В общих чертах от общих друзей… – уклончиво ответил я.

– В таком случае позвольте начать с самой сути. Думаю, нет нужды говорить, что я выбрала именно вас не случайно и что, независимо от вашего решения, сегодняшняя наша беседа должна остаться между нами?

– Как вам будет угодно, мисс Сименс.

– Итак, к сути моей --">