Мария Семеновна Галина , Дилан Томас , Сергей Солоух , Павел Валерьевич Басинский , Данила Михайлович Давыдов , Сергей Александрович Шаргунов , Владимир Сергеевич Березин , Олег Николаевич Ермаков , Сергей Георгиевич Бочаров , Журнал «Новый мир» , Сергей Павлович Костырко , Алла Николаевна Латынина , Борис Григорьевич Херсонский , Андрей Витальевич Василевский , Анатолий Генрихович Найман , Леонид Владимирович Костюков , Анатолий Григорьевич Михайлов , Александр Владимирович Карасев , Дмитрий Петрович Бак , Анна Голубкова , Павел Михайлович Крючков , Екатерина Викторовна Сальникова - Новый мир, 2010 № 04

Граммов примерно четыреста. А рядом — чек. На восемьдесят четыре копейки. А возле стола с опущенной головой стоял Сережа. Сережа меня увидел и захныкал.

Заведующая оторвалась от Сережи и сверкнула на меня фиксами:

— Вы знаете, зачем мы вас сюда вызвали?

Я ответил:

— Да. Знаю. Мне уже сказали.

— Ну хорошо, — как бы решившись на перемирие, сбавила обороты заведующая, — в детскую комнату мы пока сообщать не будем. Но вам, папаша, это будет серьезным предупреждением.

Потом она снова повернулась к Сереже, и голос ее снова окреп.

— А ты, Сережа, понял, как это некрасиво? Ты все понял?

Вместо ответа Сережа глубоко вздохнул и, зашмыгав носом, кивнул. Мы с ним вышли на улицу.

На улице он перестал хныкать и вытер рукавом щеки. Я велел ему высморкаться.

Сережа порылся в карманах, но платка нигде не было. И я тоже поискал у себя. Но и у меня тоже не оказалось. Сережа остановился и высморкался прямо на тротуар.

Я укоризненно покачал головой и нахмурился:

— Как тебе не стыдно? Ну-ка, подними!

Сережа меня сразу понял:

— Еще одно слово — и ты будешь горбатый!

Я завопил:

— Ой! — и весь перегнулся. — Уже не могу разогнуться!

Сережа покрутил возле виска указательным пальцем и засмеялся:

— Как в шляпе — так дурак! Как в очках — так жулик!

Я тоже засмеялся:

— Встать!!! Вы арестованы!

Сережа опять засмеялся, весь вытаращился, надулся и застыл.

— Отвечайте, — снова заорал я, — где вы были вчера в пять часов вечера? Только говорите всю правду! Нам все равно все известно!

Сережа вдруг замахал руками, загримасничал и замычал. Все ясно. Он глухонемой.

— Ну ладно, — перестал я смеяться, — пошли. Ты уже все слышишь.

— А ты уже не горбатый. — Сережа тоже успокоился. — А ты не расскажешь маме?

— Маме?! Конечно расскажу. А как же?.. (Сережа внимательно на меня посмотрел.) Что, перетрухал?.. Ну че там у вас произошло?

— А это не я. — Сережа насупился. — Это они. Они научили.

Я спросил:

— Ну а ты?

Сережа поморщился:

— А они смеялись.

Я сказал:

— Ну ладно. С ними я еще поговорю.

Сережа снова остановился и потянул меня за локоть:

— Да... за... в со... пя... Угадай, что я сказал?

Я засмеялся:

— Подумаешь! Удивил козла капустой... Давай зайдем в “сорок пятый”.

Сережа тоже засмеялся:

— Правильно. А как ты узнал?

— А вот так.

И нас чуть не сшибли два грузчика. Они орали: “Па-берегись!..” — и тащили в открытую дверь ящики.

Ящики оказались с вином, и пришлось занять очередь. Продавщица пересчитала каждый ящик и стала отпускать.

Я засунул бутылку за пазуху, и Сережа опять потянул меня за рукав. Мы подошли к лотку.

Я купил Сереже мороженое, и мы с ним снова вышли на улицу. Нам навстречу, нагнув голову, бежала собака. Собака была так себе, черная и немного кудрявая. Она увернулась от машины и озабоченно побежала дальше.

— Фи-у-фи-у-фи-у... — посвистел Сережа, и собака оглянулась и завиляла на ходу хвостом.

— А я ее знаю, — сказал Сережа, — это Пират.

…У Нины Ивановны все еще продолжается “заплыв”, и поэтому Витенька сегодня не в духе. К восьми часам вечера Витенька вообще не в своей тарелке, в особенности — когда ему представляется ресторан. Все наслаждаются музыкой и танцуют, а у Витеньки — комендантский час. После восьми вечера ему запрещено появляться в общественных местах. И так еще почти целый год.

А если засекут, то могут намотать третий срок.

И чтобы Витеньке не было так горестно, Нина Ивановна устраивает ему ресторан на дому. Помимо водки, еще покупается “Айгешат” и “Карданахи”, и вместе с балыком под пиво на блюдечке красуются креветки. Но это все равно не спасает: ну что это за ресторан, если даже не побазлаешь с вышибалой.

И между танцами не возьмешь приглашающего Нину Ивановну на вальс мертвой хваткой за галстук.

Да тут поневоле разорвешь на груди рубаху!

И Витенька начинает нервничать. Еще заранее. И кроме того, у Нины Ивановны в городе море знакомых мужчин. Их, правда, как только на горизонте появляется Витенька, прямо как сдувает ветром. Но сейчас Витеньке до них не дотянуться. И это очень обидно.

Правда, через час или два, когда Витенька уже примет на грудь и не на шутку загрустит, из ресторана, как в почетный караул, сменяя --">