Наталья Павловна Анишина - Тайна найденного письма

Давай, давай, с третьего этажа ты вместо луны попадешь в больницу, и будешь лежать с переломанными ногами, это в лучшем случае. Я тебе гарантирую, – засмеялась Зайцева. – Ой, девочки, что я расскажу! Мальчишки, знаете, что придумали? Мельников и Захаров насобирали дохлых мышей и хотят их нам подкладывать в тумбочки и в постели. Я слышала, как они об этом говорили.

– Ой, я боюсь, – раздался голос Риты, которая ужасно боялась мышей.

– Они именно с тебя хотели начать, – уточнила Зайцева. – Я слышала, они говорили, что тебе нужно в первую очередь подложить под матрас дохлую мышку. Проверь, может быть, на ней спишь? Посмотри, как ей там: удобно или нет? Может быть, ты её придавила, и ей не хватает воздуха? Тогда возьми, переложи ее под подушку, ей там будет гораздо лучше. А то вдруг она не вытерпит неудобств, вылезет из-под матраса, когда ты уснешь, и начнёт по тебе ползать.

Услышав в столь поздний час кошмарные сообщения, Рита моментально соскочила с кровати, включила свет и села на стул возле стола.

– Ты зачем свет включила? – накинулись на неё девочки. – Давай, быстро выключай, нас всех завтра накажут, и мы не сможем сходить в цирк.

– Я боюсь спать: а вдруг под матрасом мышь? – со слезами в голосе пролепетала напуганная Рита.

– Зайцева, перестань пугать, никаких мышей у нас нет, – категорично возразила Серёгина.

Она решительно встала, подошла к кровати Риты, подняла подушку и матрас. Ничего не обнаружив, успокоила Риту:

– Иди, ложись, ничего в постели нет.

Серёгина выключила свет. Зайцева продолжала:

– А я ещё знаю, что Мельников и Захаров хотят убежать из приюта. Они собирают бутылки в парке и на улицах, сдают их и копят деньги на билеты до Питера. Там у Мельникова дальний родственник живёт. Он хочет к нему уехать.

– Ну и пусть бегут. И ты с ними давай убегай, тогда нам никто не будет о них ничего докладывать, раздался в темноте голос бесстрашной Серёгиной. – Нам бежать некуда, во всей стране ни одного родного человека.

– Вот возьму и убегу, здесь с вами от скуки умрёшь, – со вздохом сказала Зайцева.

Со двора донёсся жалобный собачий вой.

– Ой, страшно как! – вполголоса произнесла Рита.

– Да не бойся ты! Это Альма воет. У неё весной щенят потопили, она теперь постоянно по ночам воет, страдает собака, – пояснила причину собачьего воя Зайцева.

– Да не от этого она воет! Просто сегодня полнолуние, а в этот период у многих людей и животных активизируется энергия. У нашей Альмы так происходит выплеск энергии, – объяснила Серёгина.

– Много ты знаешь! Начиталась разных книжек. Вот, если бы у тебя взяли и отобрали новорожденных детей, утопили бы их в ведре, ты бы не только на луну завыла, на солнце глядеть не стала, – отпарировала Зайцева.

– Ну и глупости ты говоришь! Кто это у меня отобрал бы детей? Только попробовал бы! Точно без головы бы остался, – заверила Серегина.

– Как будто так не бывает? Мы брошены родителями на произвол судьбы. Животные не бросают детей, у них нет таких пороков. Ничего удивительного в том, что Альма воет. Она не в силах пережить горе. У неё люди отняли и утопили новорожденных щенят. Я думаю, что это жестоко, но зато, по крайней мере, по честному. Если щенки никому не нужны, зачем им оставаться жить? Так как поступают с детьми некоторые родители, сначала родят, а потом бросят их, это бесчеловечно и жестоко, – высказалась Зайцева.

– Но я никогда так не сделаю! – решительным тоном сказала девочка, сидящая за столом. – Мои дети всегда будут жить со мной.

– Что ты, Ивлева, знаешь о жизни? Это сейчас тебе так кажется. Во взрослой жизни знаешь, сколько проблем? Моя мама никогда бы меня не оставила, если бы у неё всё было прекрасно, - возразила Капустина.

– Твоя мама преступница, аферистка, – вмешалась в разговор девочка, сидящая на соседней кровати. – Она обманывала людей, брала у них деньги, а потом исчезала. Её поймали, и теперь она сидит в тюрьме.

– Откуда ты знаешь, Морозова? – с возмущением воскликнула Капустина. – Никого она не обманывала. Просто не смогла вернуть деньги, потому что их у неё украли.

– Ну, да, так все говорят, – ироничным тоном произнесла Морозова.

– А

--">