Владимир Сергеевич Березин , Максим Альбертович Амелин , Алексей Петрович Цветков , Журнал «Новый мир» , Сергей Павлович Костырко , Кирилл Рафаилович Кобрин , Андрей Витальевич Василевский , Ирина Захаровна Сурат , Григорий Леонидович Аросев , Антон Владимирович Понизовский , Геннадий Александрович Русаков , Александр Львович Доброхотов , Александр Владимирович Чанцев , Павел Михайлович Крючков , Наталья Андреевна Сиривля , Юрий Угольников , Кирилл Михайлович Корчагин , Марианна Ионова , Екатерина Дайс , Надежда Мальцева - Новый мир, 2013 № 01

узнав по агентурным каналам об отставке Колчака, немецкий крейсер “Бреслау” провел успешную атаку, высадил десант и с пленными да трофеями вернулся к себе на базу. Боеспособность Черноморского флота упала до нуля. Впрочем, Колчак все равно уже ничего не смог бы сделать.

 

Владимир Старовойтов. Это моя земля. — “Сахалинский альманах”, Южно-Сахалинск, 2012, № 1.

В. С. — известный дальневосточный художник, родился на Сахалине; его эссе начинается с того, что он получает предложение: начать работу над иллюстрациями к чеховскому “Острову Сахалину” и книге Власа Дорошевича “Сахалин (Каторга)”.

“Я рисую картинки про сахалинскую каторгу. Для всей России Сахалин остаётся за пределом интереса. А ведь это мой рай, моё детское блаженство. Там где-то, в сизых небесах, и бабка, и мама, и батя, и брат. Солдатские и каторжные души. Я думаю о них, и ясная картина, не светлая, но ясная, понятная, перед глазами моего ума встаёт. В простоте, и пестроте, и тонкости, и толщине. В пластах рыжих и белых, черных и красных глин. Там растворяется без следа плоть моих предков. Это моя земля, но мы уже не нужны друг другу.

Антон Павлович, по всей вероятности, не владел основами марксизма-ленинизма — он людей еще жалел. А больше ничего, пожалуй, и не мог. У доктора не было рецепта от нашей дурости, да и от своих болячек у него не было рецепта. Сахалин его угробил, меня породил. Тут большая экзистенциальная разница. Он в тридцать три перестал что-либо понимать и чему-либо радоваться, а только выл и выл во всех своих смешных комедиях. А я в свои 66 окончательно свихнулся и тоже завыл. По чём вою? По гибели Помпей и Геркуланума. Только наш пепел ничего не сохранит. Иссыхает кровь, испаряется тело, каменеет душа. (Бессмысленный высокий стиль. Антон Павлович, бедный, не зря боялся в него впасть. Он чувствовал, как империя погружалась в шлаки. Шлак — человеческий отброс, то, во что превращается жертвенная скотинка.)

Для нас каторга — дом родной. В громадной пустыне России для нас не нашлось и не найдётся другого родного места. Сахалинцы, только они любят этот остров. Всю грязь бараков, каторги мы тянем на себе, не замечая, и детям передаем. Водкой, блевотиной, бессмысленной злобой к ним, чадам своим, к себе, к земле. Вот звонок подруги из Москвы. Пьяным голосом поздравляет с Рождеством, не называя этот день праздником, а просто повторяет: „Я тебя люблю, Старый”. Хлынуло ванинским и сахалинским розливом. Если женщина говорит пьяным голосом — это каторга. Это её голос”.

В новом периодическом издании — материалы к прошедшему юбилею А. П. Чехова (Михаил Высоков, Темур Мироманов, Ирина Ермакова, Юрий Кублановский и др.), музейные, театральные, краеведческие исследования. Прозаик Владимир Семенчик пишет о сахалинских писателях Михаиле Финнове, Анатолии Тоболяке и Олеге Кузнецове (“Мы жили тогда на планете другой”). Главный редактор — А. Колесов.

 

Стихи без героя? — “Знамя”, 2012, № 11.

В рубрике “Конференц-зал” поэты и критики высказывают свои соображения по проблеме, заданной небольшим эссе Сергея Чупринина (“Неужели же из поэзии ушел (или уходит) и лирический герой — центральный, как все мы знаем, и субъект, и объект стихотворной классики? И кто (или что) приходит ему на смену?”).

Участвуют: Андрей Родионов, Иван Волков, Ирина Роднянская, Алексей Алехин, Бахыт Кенжеев, Алексей Улюкаев, Артем Скворцов, Станислав Львовский, Лев Оборин, Мария Степанова.

“Вместе с „я” (откровенным или скрытым) исчезают накал, страсть, радость и безысходность. Стихи становятся „чуть теплыми”. Вызывают такое же прохладное удовлетворение. В западных странах этот процесс, пожалуй, зашел даже дальше, чем у нас. Глубокомысленные верлибры, украшающие страницы журнала New Yorker, мало что дают сердцу и уму. Но и мы старательно догоняем цивилизованное общество.

Мало кто сегодня готов отвечать за базар . Еще в начале 70-х Кушнер писал о том, что плакать стало стыдно.

Мы стали умными, богатыми и благовоспитанными потребителями.

Удивительное свойство нынешней цивилизации — ее анонимность. Опять же, не готовы отвечать за базар. На сайте стихи.ру каких только не встретишь изысканных псевдонимов. <…> Ясным остается одно: в условиях богатого и открытого общества, затопленного всевозможной информацией, некоторые черты человечества, как биологического вида, проступают яснее. Становится очевидно, что мы --">