Виктор Елисеевич Дьяков - Взорванная тишина (сборник)

Виктор Дьяков Взорванная тишина

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Отложенная месть

Полковник Фурсов ожидал УАЗик к девяти часам, но минула уже половина десятого, а его всё не было. Фурсов, поглядывая на часы, прохаживался по пятачку, где обычно парковались гарнизонные легковушки и автобусы. На улице свежо, под ногами шуршали облетавшие с тополей листья – конец сентября выдался хоть и не холодным, но ветреным. Полковник, вернувшись в гостиницу, хотел позвонить в полк, но раздумал и поднялся в свой номер.

Он был зол, ехать в расположение полка, который ему предстояло принимать, совсем не хотелось. Но то, что уже на второй день по приезду, ему, новому командиру, не удосуживаются вовремя подать машину… «Чёрт знает что… бардак… Не иначе этот везунчик Савельев напоследок выкобенивается, дескать, всё равно полк примешь, а мне плевать, я уже, считай, в Москве, тю-тю ребята, жрите здесь говно и дальше, а я как белый человек жить буду», – обида обжигала Фурсова.

Стояла осень 1990 года. По Вооружённым Силам катилась волна пятисоттысячного сокращения, ходили слухи о новых, ещё более масштабных. Как желанна, живительна, спасительна эта волна для одних, и как ужасна и губительна для других. Фурсов не радовался, не для того он делал карьеру, «грыз землю»… чтобы вот так в сорок три года уйти, когда только разохотился получать весомые звания, должности и сопутствующие этому блага. Конечно, его карьеру не сравнить с армейской блатотой, теми, кто в тридцать лет, не нюхая пороха и солдатских портянок, уже командовали полками, а в тридцать пять становились генералами. Но в своей, «сермяжной» среде Фурсов котировался весьма высоко: в тридцать семь «вышел» на полк, в сорок стал полковником. Всё позволяло лелеять робкие надежды и на святая святых…

Перестройка и явившееся её следствием сокращение ставили крест на этих честолюбивых замыслах. Полк, которым командовал Фурсов, сократили, а его самого переводили вот сюда, менять счастливчика-соседа, который уходил преподавателем в Академию. Вроде бы радоваться надо – остался на плаву, но Фурсов понимал – это тупик. Если начали сокращать полки, то за ними последуют дивизии, корпуса… уменьшится количество генеральских должностей и возможностей их получения. Нет, сейчас лучше куда-нибудь в сторону на тихую спокойную должность уйти, как это сумел сделать Савельев, переждать…

В дверь номера постучали, в комнату заглянул солдат водитель УАЗика:

– Товарищ полковник, я за вами.

Как и положено командирскому водителю это был рослый красивый парень в новом бушлате, и которому по армейским меркам давно уже пришла пора стричься. Из чего следовало, что он старослужащий, а бушлат либо снят с «молодого», либо получен от начальника вещевого склада за «особые» заслуги.

– Почему опоздали? – сидящий на койке Фурсов мельком взглянул на водителя и стал одевать только что снятые ботинки.

– Да тут… – водитель замялся, – на выезде был, подполковника Савельева возил.

«Так и есть, задаётся сынок… С его связями, конечно, можно, но ведь и совесть иметь надо», – неприязнь к Савельеву вновь разгоралась, – «Ну ничего, подожди, полк-то не ты у меня, а я у тебя принимать буду, ты у меня двумя окладами не отделаешься». Фурсов завидовал, что у Савельева «рука» в Москве, что он на шесть лет его моложе, и, конечно, более всего, что он уходит из этой алтайской глуши в Москву, где у него не будет ни подчинённых, ни техники, ни боеготовности, из-за чего случаются выговора, несоответствия, задержки званий, снятия с должностей… Ох, как бы хотел Фурсов оказаться на его месте, перебраться на непыльную должность поближе к родным местам. Но увы, в то время когда мать Савельева работала машинисткой в Министерстве Обороны, его мать выращивала огурцы в Подмосковье.

В машине Фурсов несколько успокоился и подумал, что, вряд ли столь открыто Савельев посмеет обижать сменщика. Он решил «разговорить» водителя:

– А куда это ты возил командира?

– Да тут, кругом, – водитель, не отрывая глаз от дороги, сделал круговое движение головой, как бы обводя все --">