Сергей Юрьевич Власов - О светлом будущем мечтая (Сборник)

Сергей Власов О светлом будущем мечтая

В память о любимом муже, примерном отце, добром дедушке, верном друге и брате – это издание произведений Сергея Юрьевича Власова, которые он сочинял на протяжении жизни.

Наталья Власова. 2014 г.

1955–2014

Души человеческие

Жили люди давно, и верили,

И не в бога была та вера,

А в добро, что все вместе творили,

И всему своя была мера.

Но пришли искусители праздные,

И с собой принесли бога,

Что зовётся деньгами грязными,

И чтоб было тех денег много.

Простотой соблазнили народишко —

Мол, богатенько жить-то можно,

И не тратя свое здоровьишко,

Жить неплохо, однако, не сложно.

Как же, всё так легко и простенько,

Раз – и денег уже немерено,

Кошелёчек, гляди-ка, толстенький,

И шикуй себе, сколько отмерено.

Одного лишь людишки не поняли,

Что платить всё равно придётся,

И вокруг уже целыми сотнями

Простачок с душой расстаётся.

Что родные ему, что близкие,

В жизни главное – удовольствие.

Всякие изощренно склизкие

Наслаждения от продовольствия.

И не вспомнит уже о родителе,

Поглощенный своим наслаждением,

И слова все, простые и чистые,

Называет он нравоучением.

Всё же верю я: тело бренное

Со своими потребами мелкими

Не затмит собой то, душевное,

Что веками копилось целыми.

Верю, спячка пройдет душевная,

И задумаются, и оглянутся.

И найдут в жизни самое ценное,

Что для нашей души останется.

26.01.2010, г. Томск

И настанет день

Глава 1. Встреча

Он не хотел мириться с несправедливостью, не хотел и не мог. Вся природа бунтовала в нем, если на его глазах творилась несправедливость. В эти моменты он мог выйти из-под контроля разума, а потом даже не вспомнить, что делал. Но собственные поступки никогда не вызывали в нем протеста. Он сам ни разу не сделал того, что потом посчитал бы несправедливым. Даже в моменты затмения, когда он подчинялся непонятно кому, но не своему разуму, он не творил зла невинным. Как это происходило и кто руководил действиями его тела, он не знал, и даже не в силах был понять, но всегда доверял такому своему состоянию, раз и навсегда уверившись, что так будет лучше. Внешне он был молод, ему едва исполнилось двадцать три года, но иногда ощущал себя древним старцем. Пониманию жизни он учился у родителей, прекрасных людей, всю жизнь честно отдавших своей стране, не жалевших ни сил, ни здоровья на благое дело. Сын был единственный, и ему уделялось много времени. Но мальчика не воспитывали, как это принято понимать, а обучали. С самого детства он чувствовал себя равным в семье, пусть меньше знающим, но имеющим право голоса. К нему всегда прислушивались, и если не принимали его слова к действию, то и никогда от них не отмахивались. Всегда терпеливо объясняли, в чем он был не прав, всегда помогали разобраться в том, чего он не понимал, и никогда не называли его ни дураком, ни глупым. Самым большим наказанием были слова: «Ты не прав, постарайся разобраться в своей ошибке». И хотя родители, сказав это, чаще всего замолкали, ему всегда позволено было подойти и спросить, если чего не понимал. Ответ он получал всегда, но попытки настоять на своём всегда оставались без ответа, как будто ему объявляли молчаливый бойкот. Он потерял родителей сразу, в один день и мать, и отца. Они ехали навестить его в город, где он учился в институте, и не доехали. Поезд попал в аварию, даже тела родителей не удалось опознать, но их больше не было, он это знал. Никогда бы они не пропали бесследно, если бы были живы. Иногда во сне или преддверии сна они приходили к нему. Он даже мог поговорить с ними, узнать их мнение, но не был в точности уверен, что это не мечты. У него оставались родственники, и некоторых он даже по-своему любил, но настолько близких людей, как родители, у него не было. Эта потеря и то, что в отношении к нему со стороны родителей никогда не было несправедливости, и сделали его настолько своеобразным. Он родился и вырос в правде. Не только не хотел врать, но даже и не умел. Стыд жёг его при малейшей попытке солгать, и это тут же отражалось на лице. Даже чужая ложь вызывала в нём стыд. Кстати, что это я все «он» да «он»? --">