Кристиан Синьол - Унесенные войной

Кристиан Синьол Унесенные войной

Памяти Эмильены Вирателль посвящается

Через двести, триста лет жизнь на земле будет невообразимо прекрасной, изумительной.

А.П. Чехов

Возможно, что человек идет по пути гуманизации, но не менее верным является и то, что и телом, и сомнительными инстинктами своими он остается глубоко ископаемым.

Теодор Монод

ВМЕСТО ПРОЛОГА

Судьба Франсуа, Матье и Люси Бартелеми, которые, несмотря на бедность родителей, были так счастливы в снежные рождественские ночи начала двадцатого века, сложилась по-разному. Франсуа, чудом вернувшийся с войны, обосновался на коррезской земле и женился на Алоизе, которая родила ему троих детей — Эдмона, Шарля и Луизу.

Матье отправился в Алжир, где купил хозяйство и женился на Марианне, дочери переселенцев. У них родились близнецы, что, впрочем, не мешает ему с ностальгией вспоминать родные земли.

Люси же уехала в Париж, как только ей исполнилось семнадцать лет, чтобы скрыть рождение Элизы, ребенка от Норбера Буассьера — сына владельцев замка, у которых служила Люси. Она вышла замуж за Яна, студента-немца, который увез Люси в Нюрнберг. Там Ян стал одним из самых ярых противников нацистского режима. Чтобы спастись от надвигающихся погромов, Люси вместе с сыном Гансом вернулась во Францию. Яна арестовали.

Ко времени, которое описано в конце романа «Noels blancs» («Снежное Рождество»), тридцать пять лет их жизни уже пролетели. Собравшись вместе в сочельник, 25 декабря, родня вспоминает путь, пройденный с первого дня тысяча девятисотого года, с того момента, когда они были так потрясены обыском в доме.

Действие книги «Унесенные войной» начинается летом тридцать девятого, в год, когда страшная угроза снова нависла над Европой. Франсуа с Алоизой все так же возделывают землю. В работе им помогает младший сын. Старший сын, Шарль, стал школьным учителем. Мать и отец им очень гордятся. Матье все так же далеко — он трудится в своем алжирском поместье, а Люси снова живет с Яном, которому удалось бежать из Германии. Они поселились в швейцарском городке на берегу озера Леман, где Ян преподает.

Но скоро война, и все это знают, и она придет, чтобы снова изменить ход их жизни, как и жизни тысяч других французов, которые прошли через двадцатый век, любя и страдая, стали свидетелями того, как неумолимо люди покидали деревни ради больших городов, свергая «старый мир» — тот, что сегодня уже почти растворился в тумане времени.

I МЯТЕЖНЫЕ ГОДЫ

1

Казалось, что июльское утро, как огромное зеркало, отражало свет, льющийся с неба. Луговые травы и листва деревьев блеском разбрызганной ночью росы приветствовали рождение нового дня в его первобытной красоте. Вчерашняя жара растворилась в приятной прохладе зари. Прозрачный рассвет на чистом небе, к которому Алоиза Бартелеми не могла поднять глаза, ослепительным взрывом сбрасывал бурлящие потоки серебристого света на еще дремавшую землю.

К счастью, в лесу свет был мягче. Держа корзинку в руке, Алоиза замедлила шаг, чтобы воспользоваться слабой тенью и вдохнуть тяжелый запах листвы, хвойных иголок и коры. Этот запах каждый раз убеждал ее в том, что она живет в мире, который создан для нее, в мире, который она никогда не покидала, где они были вместе с Франсуа вот уже… сколько же лет? Десять? Двадцать? Немного подумав, она вздохнула: вот уже двадцать восемь лет. Впрочем, война украла у них четыре года жизни, даже немного больше. Война чуть не стерла их с лица земли. Франсуа так до конца и не оправился от этого. Да и Алоиза тоже.

В прошлом году, когда Гитлер аннексировал Австрию, а за ней и Судеты, Франсуа охватила бешеная ярость. Он был убежден, что Франция и Германия снова на верном пути к войне. С того времени Франсуа почти не разговаривал. Успешное окончание Шарлем, их сыном, Эколь Нормаль^[1] не вернуло ему былого веселья. Спокойствия ему не прибавило ни возвращение Эдмона, ни его женитьба на Одилии в 1937 году, ни помощь сына по хозяйству, ни взаимопонимание, которое царило в семье. Франсуа никак не мог прийти в себя. В его поведении появилась жестокость, иногда он срывался на скотине. Алоизу это тревожило. Она не узнавала мужа. Как-то вечером, когда она пыталась его подбодрить, он ответил с живостью:

--">