Василина Александровна Орлова - Родина слонов и кенгуров

бескорыстной работе, - проворчала Ика.

Аккуратно сложив стопкой все тетрадки о дракончиках, она смаху их разорвала.

- Ай! - Воскликнула Ляля. - Что ты делаешь! Как ты можешь распоряжаться тем, что принадлежит уже истории?..

- Не тебе решать, что принадлежит истории, а что нет. - Отмахнулась Ика.

- Я молодое многообещающее поколение и историческая правда за мной, приняла боевую стойку Лялька.

- Тихо, дети. - Сказала я. - Все еще впереди. Что же касается обрыков... Если рукописи не горят, то и рвать их бесперспективно. Дайте сюда листочки, я их склею...

Дальше были стихи.

СТИХИ

Жил-был король.

Цвет любил голубой.

Голубой компот,

Голубой шоколад.

Не было с ним сладу

Хотел мармеладу!

И тоже голубого.

Да где ж достать такого?

И очень хотел

Птицу голубую.

И никакую другую!..

Жил-был падишах,

Во дворцах,

А не в шалашах.

Да и во дворцах

Непростых

В золотых.

И что же твоится такое!

Этот любил все золотое!

Так вот.

По веленью падишаха

Всюду цвет голубой

Превратили в золотой.

Ах, разгневался

Наш король!

И пошел на падишаха

Войной!

Вот это был бой!

Впрочем,

Пусть они спорят

Из-за красок разных.

Оставим

Этих глупых персон.

Только скажем,

Чтобы стало ясно,

Это был только сон.

Голубой - золотой,

Золотой - голубой.

Эй, лежебока! Вставай!..

- М-да, а казались лучше. - Не смогла я скрыть разочарования.

- Много вы понимаете, старикашки! - Опять нахамила Лялька.

Мне это уже активно не нравилось. Но я взяла себя в руки. Более того, ласково погладила девочку по шелковым волосам. И поймала себя на мысли: как странно, что в этом резком ребенке складывались такие милые строчки.

- А вот мое, - застенчиво протягивает листки Ика.

МЫКИАДА

(ПОЭМА)

Плантации клюквы возделывать рад,

весь день, как король, на природе,

жил Мык косоглазый, о ком говорят,

что он и помрет в огороде.

Два глаза у Мыка: один на восток,

другой, извините, на запад.

Заглянешь в них в оба - приходишь в восторг,

охота и прыгать,

и плакать.

- Как жись, дядя Мык?

он не пык и не мык,

приветливо водит глазами.

И те, кто не очень к такому привык,

бывало, косели и сами.

За шесть деревень, за пятнадцать дворов,

в другом, стало быть, королевстве,

жил Нок,

завиватель коровьих хвостов,

известный в означенном действе.

О, эти хвосты, покорявшие глаз,

О, эти могучие роги!

Ах, как на лепешках скользили подчас

босые крестьянские ноги!

И с грустью глядел добродетельный Нок

на это из грязного хлева,

поскольку у Нока не числилось ног

с рожденья ни правой,

ни левой.

Бывало, на свадьбе зальется кларнет,

заплачут электрогитары.

Сплясать бы, да ног-то по-прежнему нет,

и горестно Ноку без пары.

- Как жись, дядя Нок,

Плоховато без ног?

и тихо беседа начнется.

Мол, ноги... Что ноги? Какой от них прок?

Безногий вовек не споткнется.

Однако не долго как Нок, так и Мык

отчаянно жизнь прожигали.

Война разразилась,

и их, горемык,

к защите отчизны призвали.

Нока - к одной, а Мыка - к другой.

Враждующие державы...

И обе деревни

веселой толпой

героев в поход провожали.

Вот мухобойщиков строится полк:

оптические мухобойки,

гнедые усы,

терпкий запах сапог,

амбре от вчерашней попойки.

Ровняя в шеренгах лихих поросят,

в сражениях жарких проверенная,

копыто к копыту,

за рядом ряд

выстраивается кавалерия.

Послышались крики: "Виват королю!"

то верной своей армаде

король предъявляет персону свою

при полном, понятно, параде.

При звездах, погонах, в крестах и парче.

Дрожите, монархи-соседи!

С державой и скипетром он, и ваще

на белом велосипеде.

О, полководец!

Неполеон!

Любимый народом образ:

бинокль, полмешка запасных корон

и старый походный глобус.

Оркестры грянули марш-гопак.

Хоругви пыхнули цветом розы.

Визг свиноматок, брехня собак,

галдеж детишек да бабьи слезы.

- Солдаты! Воины! Цвет страны!

Не опозорьте!

Не посрамите!

Мы на пороге большой войны,

Я свято верю! Вы победите...

Покинув клюквенный уголок,

шагал в строю с боевой лопатой

Опасный снайпер: глаз - на восток,

ну, а другой, как всегда,

на запад.

Ему --">