Хуан Хосе Саэр - Рассказы

Хуан Хосе Саэр

Прием на Бейкер-стрит

Жану Дидье Вагнеру посвящается

Дождь льет настолько плотный, что всего за несколько минут, пока автобус на Буэнос-Айрес катит по территории вокзала, его силуэт становится нечетким, поглощенный массами сероватой воды, грохот ее заглушает даже вибрацию двигателя, ставшую неразличимой с того момента, как машина дает задний ход и отъезжает от перрона, недолго маневрирует, беря курс на юг, и удаляется на малой скорости к выезду из терминала. Нула наблюдает, как автобус исчезает в направлении Портового проспекта, тридцать-сорок метров — и его уже не видно, если не считать двух красных точек задних огней. Грозная продолжительная молния на несколько секунд выхватывает автобус из небытия зеленоватым моментальным фотоснимком: призрачный образ, помещенный в рамку призрачного фрагмента города; и почти в тот же миг нескончаемый гром — следствие этой молнии или одной из предыдущих (с такой быстротой следуют они одна за другой) — сотрясает огромные окна, перроны, весь каркас автовокзала, в котором все огни несколько мгновений мигают, но все же, словно чудом, продолжают гореть дальше. Рассчитывая, что ветер немного стихнет, а это произошло почти сразу, едва только хлынул дождь, водитель не трогался с места и выехал с десятиминутным опозданием, заставив Нулу ждать на перроне с услужливым видом, «на всякий случай», до самого отправления. И поскольку отъезд автобуса с управляющим по продажам фирмы «Друзья вина» на борту — факт свершившийся, и даже красные точки задних огней пропали в зеленовато-серых глубинах дождя, Нула поворачивается, проходит в большой холл вокзала, почти пустой в этот час (близится полночь), и неспешно направляется к главному входу.

Эти два дня выдались нелегкими, но в итоге Нула доволен. В смертельный зной, аномальный для конца марта, он поехал вчера встречать управляющего, прилетавшего утром, и, помимо того что прошлой ночью спал совсем мало, провел в обществе последнего все это время, пока не остался снова наедине с самим собой после отъезда автобуса, который теперь, скорее всего, уже катит по Портовому проспекту в направлении окружной дороги. Амбициозная программа, получившая название «Винная пора», с намеком на приход осени, хотя и оказалась несколько несвоевременной из-за столь жаркой погоды, была выполнена тщательным образом, шаг за шагом, причем штаб размещался в отеле «Игуасу», обязательном центре всех рекламных операций, проводимых в городе: рабочие встречи в первый день с представителями основных районов Литораля, завершившиеся ужином, и открытые для широкой публики мероприятия в течение прошедшего дня — семинар на тему «Вино и здоровье» плюс банкет в гостиничном салоне «Премьер» с участием видных представителей города: политиков, спортсменов, известных специалистов, звезд телевидения и т. д.; причем банкет еще не закончился, но Нуле посчастливилось уйти раньше — требовалось отвезти управляющего на автобус к половине двенадцатого, и сейчас, когда он пересекает холл под шум дождя, ему думается, что гроза, пожалуй, может послужить отличным предлогом, чтобы не возвращаться.

В жизни Нулы все происходит слишком рано, и, едва придя к обладанию чем-либо, он тотчас сознает, что ему этого уже не хочется, более того, он всегда стремился обладать чем-то, чего, по сути, не хотел. Истолкованная таким образом его короткая жизнь — ему вот-вот исполнится двадцать восемь — являет собой смесь ответственности и бегства, одинаково тягостных и тайных, создающих впечатление, будто он живет одновременно в нескольких мирах, и сюда неплохо вписывается винное маклерство, которое позволяет зарабатывать на жизнь и вместе с тем наслаждаться множеством часов свободного времени, уединения и праздности. В девятнадцать лет он начал изучать медицину; в двадцать три перешел на философский факультет, а по достижении двадцати шести, женившись, имея на руках годовалого ребенка и ожидая появления второго, вынужден был пойти работать, и в итоге семинар по введению в энологию, проведенный в том же отеле «Игуасу», куда ему, как ни крути, придется вернуться, если дождь перестанет, привел его в виноторговлю. «Исправляется парень», — рассеянно заметил Томатис, когда кто-то однажды описал его эволюцию. Однако Нула, который зарабатывает кое-какие деньги, чтобы не зависеть от жены, и дорожит имеющимся свободным --">