Клавдия Алексеевна Бойко-Рыбникова - Раскаяние (СИ)

не имеет права уйти из жизни, не подняв детей. Вместе со всеми людьми она делила тяготы военного времени. Война постепенно отступала на запад, и вот уже стали возвращаться из эвакуации люди в разоренные дома. Вернулась и свекровь с детьми. Она ахнула, увидев поседевшую и без времени постаревшую Агафью Лукиничну. Прежде черные волосы ее стали белыми, глаза были обведены темными кругами от постоянного недосыпания, щеки ввалились, а глаза смотрели с невыразимой печалью. Они радостно вспыхнули на короткое время, когда она увидела своих повзрослевших детей.

Зиночка стала настоящей барышней, которая смотрела на мир широко распахнутыми в легком удивлении глазами. Леля превратилась из застенчивого ребенка в угловатую девочку-подростка, которая исподлобья в смущении разглядывала Агафью Лукиничну, не признавая в этой поблекшей до времени женщине свою некогда красивую мать. Младшие Валюшка и Галинка пугливо жались к свекрови, и только Виталик неожиданно смело подошел к матери и спросил, глядя на нее снизу вверх:

- А ты кто?

- Я твоя мама. Сыночек, иди ко мне!

- Ты не моя мама. Моя мама красивая и молодая.

И тогда она заплакала тихими слезами. Глядя на нее, заревел Виталик, а за ним и девочки-двойняшки тоже присоединили свои голоса к его реву. Первой пришла в себя Зиночка и строго сказала младшим сестрам и брату:

- Прекратите реветь! Это наша мама. Мамочка, здравствуй!

И она обняла мать. За ней и малыши прильнули к Агафье Лукиничне. А она плакала и смеялась одновременно, целуя поочередно своих выросших детей.

Когда свекровь узнала о гибели сына, она неожиданно будничным голосом сказала:

- А я, дочка, давно знаю, что Пети нет. Мне сон приснился, что он бросает и меня, и тебя с детьми и уезжает навсегда. Мы зовем его, зовем, а он даже не оглядывается. С тех пор я покоя не знала и все ждала дурную весть. Сердце от печали запеклось, не зря чувствовало беду. Осиротели мы с тобой, Гашенька! Трудно тебе будет одной детей поднимать. А из меня уже помощница никудышная, я скоро тоже за Петей уйду.

- Что вы говорите, мама! Живите, живите, как можно дольше! Вы так нужны мне и внукам, мне одной не справиться. Мне не под силу одной поднять детей.

- Ты сама еще не знаешь, что тебе под силу, а что не под силу. Мы бабы - народ выносливый. И доля наша женская потяжельше мужской будет. Детей ростить не из винтовки палить, хотя, когда враг у ворот стоит, из винтовки тоже нужно палить умеючи. Вот Петенька свою молодую голову сложил, чтобы деточки его под врагом не ходили, а тебе завещал их всех до ума довести. Зинуля уже почти взрослая, может в ФЗУ при заводе пойти. А выучится профессии, будет тебе готовая помощница.

- Петя мечтал дать детям высшее образование. И, пока у меня силы есть, буду тянуться из последних жил, а их выучу. Зиночке два года осталось проучиться, а там поступит в институт. Даст Бог, будет учиться на стипендию, все помощь от государства какая-никакая.

- Вот именно, что никакая. Разве проживет девчонка в большом городе на одну стипендию? Пока я жива, мою пенсию будем ей отсылать. Тебе за Петю на детей должны платить. Как-нибудь проживем.

- Скоро учебный год начнется, нужно посмотреть, что можно перешить из моих и Петиных вещей. Я почти ничего не продала и не выменяла. Вот только обувь придется покупать.

- Не нужно покупать. Я в эвакуации обучилась сапожному ремеслу. Из Петиных хромовых сапог почти всем детям выйдет приличная обувка. Сошью ее на вырост, чтобы зимой можно было шерстяные носки поддевать. Не горюй, Гаша, выдюжим.

Самым радостным и самым горьким днем в жизни Агафьи Лукиничны был день победы. Они проснулись рано утром от стука в окно:

- Вставайте! Победу объявили, только что Левитан передал по радио.

Полуодетые, они вышли из дома, где уже собирался народ. Все поздравляли друг друга, обнимали и плакали. Такой трудной и долгой была дорога к этой долгожданной победе, столько жертв было принесено на ее алтарь! И вот, наконец, свершилось: враг повержен, впереди мирная жизнь. Свекровь Агафьи Лукиничны истово перекрестилась и сказала:

- Спасибо, Господи, что сподобил меня дожить до этого благословенного дня! Теперь и умереть не страшно. Петенька, поди, заждался меня.

- Мама, мама, что вы

--">