Татьяна Брукс - Душа

Татьяна Брукс Душа

Моим бабушке Анне Никифоровне и деду Василию Павловичу посвящаю. Земной поклон вам. Знаю: танцуя на небесах, вы смотрите на меня…

Помолитесь обо мне. Помолитесь, чтобы я человеком стал

Антоний Сурожский. «Апостол любви»

1

Душа сидела на пригорке на маленьком туманном облачке, пригорюнившись. Конечно, она могла бы присесть на один из гладких теплых каменей, которых было тут в избытке, но на облачке всё-таки помягче. Была середина сентября и по утрам камни, начинающая желтеть трава и всё вокруг покрывалось росой — красиво, и Душе, в которой еще осталось немного тепла живого тела, не хотелось нарушать прелестную гармонию утра.

Впереди открывался воистину прекрасный вид. Очаровательная долина, покрытая легким туманом, а за ней зеленоватой тенью вырисовывался лес. Стройные корабельные сосны стремились пронзить рассветное небо своими колючими верхушками. Солнце, готовое объявить во всеуслышание о наступлении нового дня, окрасило всё небо в желто-розовые тона. Жизнь готова была взорваться шумом и движением, а пока стояла звонкая тишина…

Душа была красива. Ясно-голубая с небольшими переливами зеленого и розового в сиянии серебра. И серого в ней было совсем немного, так думала она, но его на самом деле было столько, что не давало ей возможности перейти на следующий уровень по лестнице Совершенства. Серость — главный враг Душ, стремящихся взойти на верхнюю ступень Совершенства. Душа стремилась, но у неё пока не получалось.

И Душа грустила.

— Почему же опять всё так неудачно? — рассуждала она, — я так старалась… Прожила такую длинную судьбу в теле Виктории. Я же и выбрала эту судьбу потому, что люди, у которых родилась эта девочка, собирались назвать её Виктория — победа. Но не слышала она меня, поступала так, как велел ей разум, так что ж?

Виктория была еще жива, но её восьмидесятисемилетнее тело вот уже две недели находилось в коме и функционировало только с помощью агрегата искусственного дыхания. Отказывали почки, но сердце всё еще гнало кровь по сосудам. Врачи и родственники решали, как долго имело смысл поддерживать женщину в состоянии «живом». Такое состояние, когда человек еще не умер, но уже и не вполне жив, позволяло Душе на короткое время покидать тело.

Душа знала, что когда физическое тело Виктории умрёт, то она воспарит в Мир Великой Гармонии и Покоя. Там Души ждут своего часа, когда, покинув предыдущее человеческое тело, придет время вселиться в новое. Иногда этот промежуток времени в сто лет, иногда — в тысячу, а бывает, что и в десять тысяч лет.

Но там, в Мире Великой Гармонии, им, Душам, живется очень хорошо — спокойно и свободно. Там есть всё, что душе угодно, извините за каламбур, а главное, они могут общаться друг с другом и делиться историями судеб людей, в телах которых были прожиты предыдущие жизни.

Но Виктория еще дышала, и Душа не могла улететь. Она должна была находиться поблизости, чтобы вернуться к старой женщине, когда будет нужно. Тогда у Виктории появится возможность сказать последнее «прости» и «прощай» своим родным, если таковые окажутся рядом. А это должно произойти уже сегодня в два часа дня. Душу уже предупредил об этом Совет Великой Гармонии.

Вот почему почти всегда ум человека догадывается, что пришло время умирать. Тело чувствует. Душа знает это точно.

Так ничего и не придумав, Душа совсем уж было собралась вернуться к своим обязанностям: провести разум и тело Виктории через последний день судьбы, как вдруг услышала нежный звук колокольчика. Так Великий Совет вызывал Души для беседы. Звон этот Души и любили, и нет. Они радовались ему, когда находились в ожидании: это означало, что должно поступить следующее предложение выбрать судьбу и прожить жизнь на Земле. И огорчались, когда слышали этот звон, находясь в теле, потому что это означало, что время человека закончилось, судьба пройдена, и Душе предстоит покинуть его и вернуться в Мир Великой Гармонии и Покоя, приблизившись на одну ступень к Совершенству или, что чаще бывает, нет.

Колокольчик настырно звал Душу предстать перед Советом.

— Что же это такое? — нервничала она. — Я же точно знаю, что у Виктории есть еще полдня. А вдруг она сделает что-то очень важное, примет какое-то ответственное решение, и я смогу

--">