Павел Иванович Шебунин - Неинтересный человек

Павел Шебунин Неинтересный человек

Редакционный день только начинался. Несмотря на приоткрытую форточку, в комнате держался горьковатый запах табачного дыма, которым пропитались стены. За большим дубовым столом сидел заместитель заведующего отделом и раскладывал перед собой аккуратными стопками корреспонденции, полученные с утренней почтой, заметки литературных сотрудников и письма читателей. За небольшим столиком, стоявшим в ряду таких же других, правил заметку Юрий Щеточкин, молодой журналист, пришедший в редакцию всего две недели назад.

До начала рабочего дня оставалось около получаса. Но Щеточкину не сиделось дома, ему хотелось поскорей окунуться в редакционную атмосферу, послушать воспоминания старых журналистов о необычайных газетных происшествиях, которыми те любили делиться в буфете за стаканом чая. Вспоминая свою давно ушедшую молодость, они иногда заканчивали рассказы словами:

— Обязательно попрошусь у редактора в командировку, засиделся я в аппарате. Надо проветриться!

Они расходились по своим отделам, а Щеточкин смотрел вслед им с завистью. Пока что ему приходилось править только мелкий материал, да и то заместитель заведующего отделом Михаил Максимович вносил в каждую заметку свои поправки и говорил небрежно:

— Ну, теперь, пожалуй, можно отдать перепечатать.

Щеточкин внимательно перечитывал поправки, старался понять, почему именно они были необходимы, но это ему не всегда удавалось. Спрашивать Михаила Максимовича он не решался: уж очень хмурым и суровым казался заместитель заведующего.

Вошел очеркист Волков. Ему было за сорок. Зачесанные назад редкие волосы не могли скрыть лысину, но Волков молодился: на нем был светлый костюм, яркий галстук, щеки казались бархатистыми от пудры, положенной парикмахером после бритья.

— Приветствую! — сказал он, обращаясь сразу к Михаилу Максимовичу и Щеточкину.

— Как у тебя, Алеша, с очерком? — спросил Михаил Максимович.

— К вечеру сдам, — ответил Волков равнодушно, вытянул под небольшим столом длинные ноги, так что в проходе показались коричневые полуботинки на очень толстой подошве. Открыл портфель, вынул исписанные листы, полистал их, подумал и ушел в буфет пить чай.

В отдел вошла молоденькая дежурная секретарша Катя.

— Михаил Максимович, вас редактор вызывает, — сказала она, поглядывая на Щеточкина и поправляя прическу.

Щеточкин весь ушел в правку заметки: Катя ему нравилась, и он боялся это показать.

Михаил Максимович стал собирать гранки. Катя постояла еще с минутку, но, не дождавшись взгляда Щеточкина, ушла.

От редактора Михаил Максимович вернулся очень быстро и сказал Щеточкину таким тоном, словно того ждала немедленная и суровая расправа:

— Идите к редактору!

Щеточкин оторвался от заметки, недоумевая, зачем он понадобился самому редактору. Даже заведующий отделом редко вызывал его. Взглянул на Михаила Максимовича, но тот уже снова углубился в работу, словно желая показать, что ему нет никакого дела до судьбы начинающего журналиста.

— К редактору можно? — спросил Щеточкин у Кати, войдя в приемную.

— К редактору? — переспросила она певуче, бросив на Щеточкина ласковый взгляд. — Можно. Ключ в двери.

— У него никого нет?

— Никого, — так же певуче ответила Катя. — Только Петр Николаевич сегодня сердитый. С вашим Михаилом Максимовичем что-то громко разговаривал.

Щеточкин принял независимый вид, повернул маленький ключ в замке и вошел в редакторский кабинет. Петр Николаевич сидел за огромным письменным столом, на котором лежали комплекты газет, папки с материалами, оттиски газетных полос, испещренные красным карандашом гранки. Вид у редактора действительно был суровый. Толстые стекла закрывали глаза. Под дужками очков расходились крупные морщины.

— Садитесь, товарищ Щеточкин, — сказал редактор, вглядываясь в молодого литсотрудника. — Нужно написать очерк.

Кто из молодых журналистов не мечтает о том дне, когда его вызовет сам редактор и даст настоящее большое задание! И вот этот день наступил в жизни Щеточкина.

— Слушаю, — с трудом проговорил он, жалея, что Катя не присутствует при разговоре.

— Мы посоветовались с --">