Сергей Коколов (Capitan) - Черная быль

Сергей Коколов ЧЕРНАЯ БЫЛЬ

Сразу предупреждаю: чтение не из приятных. Кстати, некая фирма действительно организует экскурсии в Чернобыль. 25 баксов на аккредитацию + 100 экскурсия + остальное по прейскуранту. То бишь, чтоб ощутить смерть надо всего ничего — 125 зеленых…

Их было человек двадцать: разновозрастных, молодых и не очень, одетых, в общем-то, обычно для российской бедноты. Все они жаждали богатства, все они верили в счастливое проведение судьбы, все они полагали, что сумеют поймать птицу счастья за ультрамариновый хвост.

Блажен, кто верует!

Я их экскурсовод и надзиратель. Я слежу за тем, чтобы их путешествие прошло по давно отработанному сценарию. Я зарабатываю деньги, а деньги, как известно, не пахнут.

Схема работы нашей фирмы проста, как и все гениальное: беднякам предлагается уйма денег взамен на их бренные останки после смерти. Сумма настолько велика, что от нее еще не отказался ни один дурак. Дурак, потому что бедный. Если ты умный, то что ж ты такой бедный? Конечно, обстоятельства бывают разные, но, по преимуществу, дурак сам виноват в своей бедности. Перед перечислением денег на счет бедняка, тому предлагается путешествие в Чернобыльские руины, естественно с оплатой за счет нашей фирмы. Дело в том, что большинство наших клиентов досыта не ели столь давно, что рады любой представившейся возможности нажраться «до пуза». Тем более, отказ от Чернобыльской экскурсии аннулирует договор с нашей фирмой…

Мы подъезжаем к запретной зоне, вылезаем из автобуса, проходим КПП и следуем на кладбище машин. В восемьдесят шестом, машины, принимавшие участие в ликвидации, закапывались недалеко от реактора. То тут то там торчат покореженные крылья, вертолетные лопасти…

Ныне, в запретной зоне живут, несмотря на радиацию. Живут и здравствуют, относительно, конечно. Местная достопримечательность — беззубый дед Филипыч, которому платят за встречи с лопухами-экскурсантами. Он у нас очевидец аварии и в красках повествует ротозеям об ужасах ядерного взрыва.

… Меня трогает за руку девушка лет двадцати пяти и спрашивает:

— А… здесь н-неопасно?..

Вот, а говорят, бабы-дуры.

— Дело в том, что я на третьем месяце…

Беременность ее едва заметна…

— За кого вы нас принимаете? — деланно возмущаюсь я, всем своим видом показывая, что фирма веников не вяжет…

После Филипыча, настает мой черед завораживать публику. Я рассказываю, что летом местное население собирает грибы и ягоды в радиоактивной зоне, выходит на дорогу и продает их по баснословно низкой цене.

— А это не опасно? — опять спрашивает девушка.

— Опасно… для водителей… Официально заявляю, что ваше пребывание в запретной зоне абсолютно не отразиться на вашем здоровье… На КПП все пройдут дозиметрический контроль…

На КПП наши люди, и испорченный дозиметр, который показывает неопасный для жизни радиационный фон.

Главный экскурсионный объект — раскуреженная АЭС… и шахта, сделанная специалистами фирмы.

В нее экскурсанты отправляются одни. Я остаюсь снаружи и говорю, что встречу их на выходе. Черт меня дергает взять за руку беременную девушку и шепнуть: «оставайтесь со мной».

Внутри шахты направленное, сверхсильное облучение… после столь интенсивной дозы живут от месяца до трех…

Дело в том, что в договоре есть малопонятная обывателям, но юридически безупречная формулировка о том, что после смерти бедняка, средства, выделенные ему по договору, возвращаются фирме…

Дело в том, что Запад нуждается в уйме трупов для проведения неких таинственных опытов, естественно, во благо человечества… Благими намерениями, как известно…

Дело в том, что мертвые тела оплачиваются живой валютой…

Экскурсия закончена, экскурсанты проходят радиационный контроль и рассаживаются в автобусе. От них фонит, мне страшно… Но, за это мне платят деньги, а денег никогда не бывает много.

Автобус развозит смертников по домам…

…Разговор с руководством оказался не из приятных. Одна из «моих» экскурсанток не умерла и, даже, собирается завести ребенка. Между тем, капитал, анонсированный ей фирмой, тает на глазах…

Меня выгнали за нарушение трудовой дисциплины.

Доказать я ничего не могу. Мне никто не поверит. Деньги на моем счете растаяли по мановению всесильной руки руководителя фирмы… Я беден, я болен… я должен отомстить…

Я прошел комплексное --">