Сергей Коколов (Capitan) - Старые-старые сказки

Томарочка и бесчисленное количество производных «имен» придуманных лично мной — от Мочечки до Марочки и Рочечки, что кстати (или не кстати сказать) ей не нравилось абсолютно и расценивалось, как еще одно яркое проявление моей «детскости») смешно надула полненькие и без того, яркие (напомаженные) губки, что обычно являлось сигналом того, что женушка моя собирается говорить «по душам» всерьез и долго, вспоминая (или придумывая) факты о никчемной моей жизни (жизни с ней!), — вот, хотя бы вчера… Надеюсь ты не забыл ЧТО было вчера?

— Нет, конечно, нет дорогая. А что было вчера?

— О боже! Ты забыл! — в очередной раз я отметил, что Тома великолепная актриса, — такого трагизма в голосе, неподдельного трагизма, идущего из самой души, еще поискать, вчера, ты забыл? забыл, что не выключил свет на кухне? А? А помнишь — месяц назад? чуть больше? ты не завернул кран в ванной, и когда дали воду…

Ребенок… Внезапно я представил ее маленькой девчушкой, босоногой, с двумя смешными косичками на аккуратной головке, пахнущей молоком, присыпками и всевозможными запахами детства, хлопающей большущими наивными глазищами, и запустившей миниатюрный кукольный пальчик в не менее миниатюрный носик.

Хоп!

— Ну вот ты и ребенок! — прошептал я, не веря глазам своим.

— Перестань дурачит…, — пропищала Томочка детским голосочком.

Наступила тридцатисекундная пауза — женушка удивленно, с недоверием рассматривала свои малюсенькие ножки (ножки, которыми она так гордилась, ножки, приковывавшие взгляды прохожих, вызывавшие восхищение мужской половины и завистливые взгляды женской), кукольные ручки. Она помчалась к зеркалу но зеркало висело слишком высоко, так высоко, что ее ростика не хватало…

— Алексей! — взвизгнула Тома. — Я маленькая!? — в голосе привкус недоверия смешанного с возмущением. Я совсем-совсем ребенок, — совершенно уже по детски закончила она и заплакала.

— Алексей! — угроза в детских устах звучала крайне нелепо. Это ты, все ты. Сделай меня большой!

— А зачем? — резонно спросил я. ТАКОЙ ты мне больше нравишься…

Дверной звонок остановил мои словоизлияния (а я то грешным делом подумал, что вдоволь поиздеваюсь над женушкой, после чего, естественно вернув ее в нормальное состояние, произнесу нечто следующее: «Знаешь Томочка, если ты еще раз будешь меня пилить, ругать, и т. д. и т. п., то я со своей стороны превращу тебя в… кстати во что ты хочешь быть превращенной в следующий раз?»).

В комнату вбежал наш ребенок. Ребенок Ира протянул:

— Пааап!

— Ааааа! — передразнил я ее.

— А мама дома?

— Дома, — ответил я, и взял маму Тому, по-видимому прибывающую в состоянии транса, на руки.

— Это м…мама? — недоверчиво произнес ребенок.

— Это м…мама! — эхом вторил я.

— Н…но м…мама б…большая, — заикаясь сказал, никогда до этого не заикавшийся ребенок Ирка.

«Хм…, — подумал я, — Большая… Интересно, а какой будет Ирка лет через… двадцать».

— Ой! Ойеееей! Мамочки мои! Ой, — сыпал междометиями и возгласами ребенок. Поччемму я ттаккая ог…огромная. Мне наверно лет… пятьдесят?

— Ну ты хватила. — Всего-то тридцать. — обиделся я.

— Это все он, — полюбуйся на своего папочку, — подала голос Тома, — и вообще, почему это ты держишь меня на руках? После свадьбы — ни разу не носил, а теперь… Обрадовался! Пусти счас же!

— Ой, папка! Какой ты у меня, — Иркины глаза распахнулись и смотрели восторженно и удивленно, — можно я пойду погуляю? А? Ну можно, пааап, а?

Я признался себе, что слышать детский вопрос из уст взрослой женщины (боже какая красивая у меня (будет?) дочь!) нелепо, или, по крайней мере, непривычно.

— Спроси у мамы, — решил я, как обычно снять с себя груз ответственности.

— Мааам, можно мне пой… — Ирка захлебнулась последним словом и взирала с высоты своего роста (около метра семидесяти) на малюсенькую девчушку лет трех-четырех (хм…свою мать?). Та, в свою очередь, задрав голову смотрела на огромную дочь.

— Н…да, — произнес я.

— Что н…да? — возмутилась жена. Такое ощущение, что тебе на все напле…

— Цыц, — пригрозил я (откуда такая нежность?), — в угол поставлю! Счас, исправлю все.

Дверной звонок нарушил мои благие намерения. В гости при(тащилась)шла родная мамочка моей женушки, проще говоря теща.

— Здравствуйте мои дорогие. Где мой Ирусик? — начала та в своем стиле. Ирочка, роднуля… Я купила щеночка, такого, как ты хотела — --">