Ольга Турченкова - Полет

Ольга Турченкова Полет

За стеклом иллюминатора была безмятежность.

Но не в самолете.

Рев моторов, монотонные резкие гудки, чьи-то вскрики и механический женский голос слились в единый шумовой фон. Стюардессы бегали по салону туда-сюда, тревожно переглядывались, но натянутые улыбки появлялись сразу же, как только они подходили к пассажирам.

Виктор летал этим рейсом один-два раза в неделю в течение четырех лет. За эти годы самолет так ни разу не мотало, какая бы ни была погода за бортом. Легкие тряски в турбулентной зоне могли раздражать, но не более того. Сегодня же пассажиров бросало из стороны в сторону хлеще, чем на американских горках, только вот весело никому не было.

Скрежещущий звук захлебывающихся моторов невыносимо громко прорезал воздух.

Самолет на секунду замер и провалился на несколько метров. Ощущение было не из приятных, а тут еще в руку мужчины вцепилась соседка, оставляя глубокие царапины аккуратным маникюром.

–По статистике, шансы погибнуть на эскалаторе значительно выше, чем в самолете, – сказал Виктор, глядя на девушку. Она сидела, вжавшись в кресло, и что-то шептала. На слова соседа не обратила внимания, лишь окинула презрительным взглядом.

Самолет снова провалился.

–Да, сейчас самое время молиться..– Виктор находился в некой прострации, и соседка оказалась тем якорем, за который зацепилось его внимание.

–Семь..,– вдох. – Шесть..,– выдох. – Пять.., – девушка чуть повернулась к нему. Эмоции на лице сменяли одна другую, и мужчина не мог понять, что соседка чувствует – страх, презрение, отчаяние?

– Вообще-то, это техника для снятия стресса! Отвлекаешься от мыслей обратным отсчетом и следишь за дыхани.. Черт! – ее голос, и без того неприятно тонкий, сорвался на высокой ноте.

Из отсека сверху вывалились кислородные маски и замельтешили перед лицами, насмехаясь над паникующими людьми.

Частая череда “воздушных ям” – не проблема воздушного слоя, а обычная поломка. Простая неисправность на высоте 10 тыс.км.

“Обеспечьте маской сначала себя, а затем ребенка” – разнесся механический голос.

В очередной воздушной яме захватило дух, легкие так и стремились подняться выше, чем им положено.

Мужчина равнодушно огляделся. Некоторые в неестественных позах застыли в креслах, то ли потеряв сознание, то ли рассудок. Кто-то все еще судорожно пытался надеть маску. От страха и недостатка воздуха ни у кого не было сил кричать. Все походило на страшное кино, в котором кто-то отключил звук.

Он отвернулся к иллюминатору.

За бортом картинка не менялась. Белые облака неторопливо уплывали наверх. Виктор и раньше замечал, что на большой скорости самолета, облака за окном практически неподвижны. И сейчас также.. Неконтролируемое падение ощущается только внутри, а снаружи все спокойно.

“..себя, а затем ребенка”

Виктор закрыл глаза.

Он обеспечил себя. Он обеспечил себя, Марту и ребенка. Не всегда все складывалось удачно, он все время был в поисках яркой насыщенной жизни, хотел для семьи лучшего и потому пропадал по работам и проектам.

И однажды его жена обратила внимание, что как только он куда-то входит – все встают, бегут здороваться. Его приглашают на праздники их городка. К его советам прислушиваются важные лица.

Единственной проблемой стало нежелание дочери, Агаты, следовать тому пути, что он для нее выбрал. В один день его маленькая дочка превратилась во взрослого человека, который вместо юридического факультета, факультета, на который они вдвоем стремились с ее младших классов, выбрал какой-то архитектурный колледж. Она просто поставила их с матерью перед фактом.

Разговор с Агатой вышел недолгий и неприятный, но в итоге перед ней встал выбор: остаться дома юристом или жить самостоятельно без поддержки семьи. И дочь хлопнула дверью.

Марта долгое время была их связующим звеном. Виктор не желал общаться с дочерью, пока она не одумается, но иногда, как бы невзначай, спрашивал у Марты какие у дочери успехи в ее “шаражке”. А по вечерам слышал, как жена тихонько рассказывает Агате, что у него со здоровьем все также хорошо, и что советник пригласил их на очередной обед.

Но пару лет назад Марта умерла, и вместе с ней и все попытки соединить семью. Виктор просто не представлял, как он может вернуться в жизнь дочери после более шести лет молчания. Иногда на праздники он порывался сесть в такси и приехать к ней, но быстро находились нелепые причины отложить --">