Ференц Загони - На распутье

На распутье

ПРЕДИСЛОВИЕ

На заводе авария. Погибает старый рабочий Пал Гергей.

Кто же был этот Пал Гергей? Что произошло на заводе — несчастный случай или преступная халатность? Эти вопросы ставит Ференц Загони в романе, но до последней страницы так и не дает на них прямого ответа, предоставляя это читателю.

Обратившись к так называемой рабочей теме, автор затрагивает сложную проблему смены поколений в рабочем классе, проблему обновления вышедших из его рядов партийных и хозяйственных руководителей. Но для того, чтобы глубже осмыслить сегодняшний день, писатель зачастую обращается к прошлому. Подобный прием переплетения повествования, ведущегося в настоящем времени, с разнородными на первый взгляд воспоминаниями о минувших событиях, важных с точки зрения раскрытия авторского замысла, понимания динамики образов, в современной, и в частности венгерской, литературе встречается не так уж редко.

Ференц Загони не предлагает нам легонькое чтиво, где все ясно и понятно, где предупредительно расставлены все ударения и точки над «i». Такая псевдозабота о читателе все менее популярна в наше время, не свойственна она и роману «На распутье». Дело не только в том, что современная по форме конструкция произведения требует определенного внимания, чтобы можно было проследить довольно сложное и многоплановое развитие действия, но прежде всего в том, что писатель никому не навязывает своих оценок и выводов, его герои нередко противоречат друг другу и сами по себе внутренне противоречивы. Оптимистический, утверждающий настрой романа не лежит на поверхности, его нужно почувствовать, если хотите — домыслить.

Для лучшего понимания романа необходимо остановиться на некоторых специфических моментах венгерской истории последнего пятидесятилетия.

После того как в 1919 году реакция при активной и прямой поддержке сил международного империализма потопила в крови Венгерскую советскую республику, на страну опустилась длившаяся почти двадцать пять лет кромешная тьма типично фашистской диктатуры, связанной с именем адмирала Хорти. Вплоть до марта 1944 года, когда Венгрия была открыто оккупирована гитлеровскими войсками, в стране наряду с нилашистами — партией венгерских фашистов — легально действовал ряд других политических партий, в том числе даже социал-демократическая, правое руководство которой иногда играло в оппозицию, но по существу верой и правдой служило хортистской клике.

В чем режим Хорти нисколько не отличался от «классического» фашизма, так это в безудержной националистической пропаганде и в политике жесточайшего террора по отношению к коммунистической партии, бывшей единственной реальной антифашистской силой в стране. Схваченных полицией коммунистов подвергали пыткам, гноили в тюрьмах, отправляли на фронт в штрафные батальоны, а нередко убивали без суда и следствия.

Опытным коммунистом-подпольщиком был и Пал Гергей, прошедший до освобождения нелегкую школу борьбы и конспирации. Многих своих соратников не досчитался Гергей в апреле 1945 года, и, может быть, именно поэтому каким-то одиноким кажется он нам в последние годы своей жизни. Именно он привлек к пролетарскому движению рабочего парня Яноша Мате. И пусть Мате не был таким же активным борцом, как Гергей, но он прекрасно понимал, что в фашистской Венгрии жестоким репрессиям подвергались не только активные члены коммунистической партии, в такой же степени преследовались и те, кто был в той или иной мере связан с ней или просто объявлялся сочувствующим. В таких условиях не только принадлежность к коммунистической партии, но даже любые контакты с ее организациями и членами были связаны с крайней опасностью и требовали подлинного мужества.

В апреле 1945 года завершилось освобождение Венгрии Советской Армией. По мере изгнания немецких, а заодно и венгерских фашистов на освобожденной территории создавались впервые после многолетнего перерыва легальные ячейки коммунистической партии, ставшей во главе острой политической борьбы с силами внутренней и внешней реакции. Хотя писатель не так уж --">