Лалла Жемчужная - То, что случилось летом

чтобы отцовская плащ-палатка был с собой. Ну и было бы неплохо взять в такое путешествие Гекльберри, например.

Чувство, будто он остался наедине с миром, разрушила проехавшая мимо машина. Она прогрохотала по разбитой дороге словно адская колесница, и замедлилась, подъезжая к первым домам. Петька посмотрел ей вслед, немного раздосадованный тем, что его мечтания были прерваны. Незнакомые жигули, на крыше – несколько чемоданов. На какое-то мгновение мальчишку обуяла зависть: наверняка это были туристы, может быть, с детьми. Он представил себе семью, которая сейчас проезжала по центральной улице на жигулях и рассматривала незнакомые заборы. На заднем сиденье – брат с сестрой и собака, большая дружелюбная колли, как в фильме.

– Чтоб вам провалиться, – Петька сплюнул на ракушечник и, наклонившись, поднял плоский камушек. Он обтер его в пальцах, взвесил на ладони и запустил в воду. Это называлось «кинуть блинчик», и отец научил Петьку кидать камень так, чтобы блинчиков выходило не меньше четырех. Шлеп-шлеп-шлеп-шлеп-плюх! Пять прыжков. Мальчишка хмыкнул.

– Хороший бросок. Научишь?

Петька подпрыгнул от неожиданности и шагнул в сторону от незнакомого голоса. В трех шагах от него стоял молодой мужчина: холщовые брюки закатаны до колена, выцветшая рубаха, наверное, когда-то была красной. Голову от полуденного солнца спасала ношенная фетровая шляпа. Было очевидно, что ей давно пора на покой: формы ее сгладились, лента вокруг тульи вытерлась, а залихватски приколотое перо облезло. Видимо, незнакомец очень уж ее любил, если до сих пор не заменил на новую.

– Так что? – Он улыбнулся, и из необыкновенно густой тени, которую отбрасывали поля шляпы, блеснул золотой зуб.

Петька замер в нерешительности. Никогда прежде он не видел этого человека, хотя знал почти всех в окрестности. Да и место у них было такое, что путешественники заезжали разве что случайно. На туриста незнакомец похож не был – скорее на бродягу. В голове взметнулось множество страшилок: про монстров, которые подстерегают одиноких путников, про каннибалов, про вампиров… но ни одно приличное зло не орудовало в полдень. Даже люди – и те или работали, или кемарили, разморенные зноем. Незнакомец шагнул к Петьке. Мальчишка воспринял это как угрозу и отшатнулся, глаза заметались в поисках оружия.

–Ладно, не время, – странный чужак снова усмехнулся и поправил шляпу. То ли Петька присмотрелся, то ли и впрямь тень стала менее густой. Глаза незнакомца были черными и хитрыми, как у вороны.

Он махнул рукой и побрел в сторону дороги. Странно, но раньше, следя за машиной, мальчишка не заметил разложенные среди сухой жесткой степной травы вещи. Среди них были велосипед и гитара, очень похожая на ту, которую увез с собой отец. Петька задумался. Хотелось броситься опрометью обратно на турбазу, спрятаться там под плащ-палатку и читать, читать, читать! У него был едва начат «Таинственный остров» Жюля Верна, которого мальчик взял в библиотеке, а ведь его в следующий четверг уже надо сдать. Хотелось скрыться от странного чужака, от внезапно показавшегося холодным моря, от налетевших облаков… но разве настоящий искатель приключений бежит от опасности? Петька упрямо насупился, надвинул кепку на лоб и пошел дальше вдоль прибоя. Вот еще – боятся бродяг! Вдобавок, мужчина будто бы совершенно потерял интерес к мальчишке.

Вскоре небо полностью затянуло, стало холодать. Петька знал, что так начинаются кратковременные грозы, нередкие гости с моря в летние деньки. Уходить с пляжа было неохота: из всего улова была формочка и стеклянная бутылка. Желтую звезду можно было выменять у местной детворы на батарейки для фонарика, а стеклотару сдать в магазин за четыре жвачки «Турбо» с яркими вкладышами или что посущественнее.

До того, как тучи налились, грозя вот-вот разразиться ливнем, Петька успел заскочить в магазин. Среди полок с едой и ароматов разного хлеба он понял, что бычки и картофелина, съеденные утром на пляже, уже выветрились: в животе забурчало.

– Теть Галь, у меня – вот! – мальчишка стукнул о прилавок темно-зеленой бутылкой. Море постаралось за него: от этикеток остались только призрачные следы клея. – Можно мне ее обменять на половину булки черного?

Галя захлопнула книгу – в середине дня посетителей было немного, и ей разрешали читать, не отходя от кассы, – и посмотрела на Петьку внимательно, легко хмурясь. Одной бутылки хватило бы разве что на четверть --">