Violator Aka - Дюна. В Королевстве. Четвертая Книга

Одно из требований к соискателям — участие в проектах по охране окружающей среды — было выполнено. Однако я не поленилась созвониться с организаторами проектов и, как оказалось, у них не нашлось никаких подтверждений, что соискатели, вызвавшие у меня подозрение, как-то в них участвовали. Судя по их страницам в соцсетях, они не вылезали из ночных клубов и тусовались на отдыхе в момент благотворительных акций, участие в которых они заявили, и имели весьма отдаленное отношение к экологическим проблемам.

— Соедините…

“Вместо того, чтобы прислать исправленный отчет с точными формулировками, она предпочла позвонить. Уверена, сейчас начнет давить…” — пронеслась мысль, и я сосредоточилась, готовясь к неприятному разговору.

— Здравствуйте, мисс Дюнина, — послышался голос главы инфоцентра.

Я сама настояла, чтобы меня называли по фамилии, как это принято за границей, а не по имени отчеству на русский манер.

— Доброе день, Вероника Евгеньевна.

— Я получила ваш запрос. Списки были согласованы с администрацией… — она говорила уверенно, и я вновь скривилась. Я не ошиблась — она начала давить. Видимо, москвичи посчитали, что меня в силу возраста и цвета волос можно не воспринимать всерьез. Что ж, придется их в этом разубедить…

— Я созванивалась вчера с администрациями Иркутска и Владивостока, и формулировки были такие же пространные и размытые. Учитывая, что в число участников входят и ближайшие родственники служащих администрации, я не была удивлена, — мой голос звучал спокойно, но жестко. — Также я лично проверила этих соискателей. И не нашла в их деятельности ничего похожего на участие в проектах по охране окружающей среды.

— Я лично проверю… — сейчас ее голос изменился и звучал уже не так уверенно.

— Жду подробного отчета не позднее завтра. В понедельник я отправляю доклад в комиссию. И пожалуйста, пусть все будет кристально прозрачно. Не заставляйте нас натравливать на региональные фонды и администрацию проверочную комиссию ООН.

— Да, конечно, мисс Дюнина.

Я положила трубку и, выдохнув, откинулась на спинку кресла — я не любила подобные разговоры, но не планировала манкировать своими обязанностями и не желала, чтобы меня держали за глупую блондинку.

Собственно, в том числе и поэтому здесь нужен был координатор с нашей стороны, живший в Европе, но выходец из России, который хорошо знал русский менталитет. Где иностранец не заметил бы подвоха и удовлетворился подтверждающим документом, русский мог заподозрить нечистую игру и копнуть глубже. Что, собственно, и произошло.

По привычке я поправила на безымянном пальце уже несуществующее кольцо, и сердце кольнуло — на меня вновь нахлынули воспоминания о моей прошлой жизни.

Дернув головой, я отогнала ненужные мысли и вновь погрузилась в работу — нужно было доработать речь и скинуть ее на подтверждение.

Однако, не прошло и пяти минут, как мой смарт, лежавший на прозрачном столе, завибрировал, и на мониторе высветился неизвестный номер.

— Алло, — быстро и с любопытством ответила я на звонок, и в трубке послышался знакомый голос.

— Здравствуйте, Злата, это звонит Франсуаза Дюваль. Вы меня помните?

— Здравсвуйте, Франсуаза, безумно рада вас слышать, — удивленно и радостно ответила я. — Конечно, помню. Как можно забыть наше совместное выступление на Мэт-Гала?

— Увидела вчера документальный ролик, посвященный защите окружающей среды, с вашим участием и с удивлением узнала, что вы переехали жить в Европу… Рада этому факту.

— Да. Я живу и работаю в Женеве, — грустно улыбнулась я, и сердце вновь кольнуло. Прошлое и здесь, в Европе, напоминало о себе.

— Я как раз сейчас в Цюрихе, на отдыхе. Может быть, встретимся?

* * *

Следующая глава будет опубликована завтра

Глава 4.

Мы с Франсуазой сидели в уютном ресторане пятизвездочного отеля на набережной Берг и, попивая шабли, разговаривали.

Со времени нашей встречи прошло чуть меньше года, но сейчас, рассматривая Франси, я чувствовала, будто прожила за это время маленькую жизнь, наполненную событиями. Будто все, что со мной происходило в Голливуде, было настолько давно, что сейчас уже казалось неправдой. Мое прошлое в пластмассовом мире все больше и больше заволакивало дымкой забвения, и лишь вопросы Франси и моя боль при внезапных воспоминаниях, будоражили память и говорили о том, что все произошедшее со мной было в этой жизни, а не где-то в прошлом моем --">