Лев Павлович Сто Семьдесят Второй - Мутная жемчужина

Лев Сто Семьдесят Второй Мутная жемчужина

Какое же это противное чувство, когда ты познакомился с мутной жемчужиной. Для многих этот термин не значит ничего особенного – ну какая-то жемчужина, что такого. И это нормально – никто не обязан знать мою терминологию. Так вот, мутная жемчужина – нечто воистину уникальное.

Мутная жемчужина – это какое-то произведение, то есть книга, мелодия, картина, комикс или мультфильм, которое осталось в тени андерграунда, при чем незаслуженно. Уникальность такого заключается в том, что это действительно жемчужина, но столь неизвестная и, что чуть ли не самое важное, неоднозначная, что является мутной.

Я много мутных жемчужин встречал. Они меня, безусловно, толкали на свершения, заставляли творить и думать о чем-то нестандартном. Как я говорил, думаю не о том, о чем нужно. Эти мысли, возможно, совсем не презирались в обществе, но в мирке моего сознания были табуированы. О них трудно и стыдно говорить, однако в сердце ты таишь безумную любовь к этому. Хочется погрузится с головой, лишь бы почувствовать себя своим.

Но я не имею права их только хвалить – иначе это будем гадостная ложь. Мутные жемчужины, как я упоминал раннее, явление неоднозначное. Эта неоднозначность и есть та самая проблема, из-за которой мутная жемчужина скорее плохо, чем хорошо.

Особенно пристально наблюдая за своим лексиконом, а также углубляясь в тайны давления тех или иных произведений на мой мозг, я выяснил, что любые мутные жемчужины заставляли меня делать революцию в своей голове. Эти революции часто сопровождались грустью, безумными и психоделическими этюдами; я слушал очень много музыки, часто оставаясь наедине с самим собой в час ночи.

И вот теперь, исходя из полученной информации, можно посчитать, что мутная жемчужина – это ужасно. Но я хочу сказать, что это не так. Иного слова, кроме как «неоднозначно» в моей голове не существует. Поэтому я расскажу, как все есть на самом деле.

Под конец лета я ощущал дикую скукоту. Все было через чур стандартно, я бы сказал особенно однообразно. Интернет не интересовал, игры уже который месяц ушли из моей жизни, все мои любимые песни затерты до дыр, а новых никак найти не могу, а своего в голову тем более не приходит. Вот так и жил.

Жил, пока не встретил, листая браузер, кое-что интересное. Конечно я перешел по ссылке и узнал, что существует некий мультфильм, который, как мне показалось, довольно интересен по своей сути.

Любопытство взяло верх, и я сел смотреть его. К сожалению, язык оригинала мне был неизвестен, а из переводов были только Английские субтитры. Меня это не остановило – в конце концов, Английский у меня был на уровне.

Два переведенных сезона, в сумме сто четыре серии по двадцать минут, казались мне просто гигантским объёмом информации, но я посчитал, что надолго меня это не затянет, поэтому не рассчитывал, что просмотрю полностью.

Я посмотрел первые несколько серий. Меня, честно говоря, это сильно впечатлило. Мне казалось, что юмор сериала был очень даже хороший, персонажи вполне интересные и совсем не архетипы.

Частые прогулки с друзьями могли привести только к одному исходу – я рассказал тем про свою находку, которую вновь назвал «Мутной Жемчужиной». Как и ожидалось – заинтересовало это немногих. Точнее никого.

Тогда мне в голову пришла идея – забавы ради создать комикс, в котором персонажи из этого сериала как бы станут нами. Я с друзьями отправился домой, чтобы начать коверкать наши реальные имена, дабы получились герои комиксов, попутно подбирая внешний вид.

Так и появилась «Ипопея Кутсуки» («Ипопея» написано с ошибкой, так как это, разумеется, далеко не эпопея. Как бы стеб.) – комикс на где-то четыреста страниц.

Главы выпускали безумно непереодично. Первая глава – в середине октября, вторая – через месяц, третья – уже в феврале, четвертая – в мае, а остальные я умудрился сделать за целое лето – еще семнадцать глав.

Вы, верно, не знаете то чувство, когда ты показываешь друзьям новую главу, над которой работал восемь часов, – а именно столько я делал первую главе – а они так громко и искренне смеются, что ты точно чувствуешь – вот эти восемь часов стоили того.

Последующие главы до пятой были успешными в плане смеха. Друзья смеялись с них, а я чувствовал то недолгое счастье, когда тебе удалось получить желанное.

Один из читателей однажды заикнулся про печатное издание, отчего у меня поехала крыша и прибавилось --">