Ольга Александровна Першина - Мемуары отчаянного романтика. Сборник рассказов

таким.

Никому не хочется быть ведьмой для старушек, глупой и странной для общества, но быть богиней для единиц.

Тех самых единиц, что восхищаются простотой и любовью к миру.

Такие ведьмочки гадают на таро любимым подружкам и жгут благовония, чтоб очиститься от негатива этого мира.

Они заварят зелёный чай с клубничным вареньем и займутся йогой.

Но даже ваша малейшая просьба не побеспокоит их. Это мелочь.

Времени на одиночество огромное количество, а на маленькую дружбу так не хватает иногда.

Улыбка может быть с кривыми зубами, ободранными губами или даже некрасивой.

Неидеальной, но это будет самая искренняя улыбка в этом мире.

Сотни интересов, тысячи увлечений и миллионов хобби. Им никогда не скучно. Эти волшебники живут для себя, но так украшают жизнь других людей.

Это настоящая магия.

Эти люди успевают любить себя и весь мир вокруг.

И как бы я не хотела встретиться, бежать навстречу через всю улицу и крепко обнять этого человека, я буду знать, что всегда обнимаю маленькую частичку себя.

Спасатель.

Мне кажется, что забыла, что такое поддержка.

Я чувствительна до глубины души.

Я каждый раз сдерживаю слёзы, когда слышу по телевизору о детях с инвалидностью. Видео с ними идёт максимум пять минут. Но ты успеваешь увидеть всё, что тебе необходимо: родители убитые горем, дети смотрящие в пустоту и диктор с монотонным голосом. Всё идеально печально. Тебя так тяжело, будто бы на себе переносишь их горе.

Я могу заплакать из-за пианино на фоне. Каждый трогательный момент подкрепляют этой печальной ассоциацией. Пианино всегда представляется инструментом искренности, а она редко бывает веселой.

Моя тревожность повышается рядом с кричащим ребёнком. Этот истошный вопль. И воображение так извращённо тебе рисует это всё: его бьют, калечат, унижают. А это дитя просто заплакало. Может, игрушку не купили или настроение плохое.

Но когда дело доходит до проблем друзей..

Я так боюсь, что покажусь эгоистичной, если приведу пример из своей жизни.

Но и молчать кажется безразлично.

Я просто могу выслушать. Я могу потратить на человека столько времени, сколько ему понадобится.

Каждому надо что-то высказать, ведь он мал для своих переживаний. К сожалению, один человек не самый большой сосуд для печати. Когда-нибудь её станет слишком много. И твой друг подарит свой сосуд и скажет: Ты полон переживаний. Перелей мне часть, а то я совсем пуст.

Мне самой на самом деле нужно внимание. Хочу, чтоб меня бесконечно слушали, ведь слишком уж этот сосуд перелит. Кажется, воды столько, что я залила соседей.

Я люблю, когда меня слушают, ведь я уже наслушалась себя. Теперь я всегда включаю музыку или ставлю на фон видео, чтоб уже не слышать себя. Один и тот человек иногда надоедает.

Но я помню время, когда у меня был синдром спасателя. Когда я отвечала на огромные тексты страданий такими же огромными текстами любви.

Я была готова написать каждому, кто нуждался в чём-то.

Мой сосуд был переполнен радостью к жизни, и я хотела передать это другим.

Тогда находились слова.

А теперь ты отрекаешься от старых привычек на совсем. И становишься полной противоположностью.

Думаю, это неправильно.

Всегда мечтаешь помогать другим, но если убегаешь от себя.

Как же тогда можно прибегнуть к проблемам других?

Одержимость.

Так хочется ухаживать за кем-то. Нежно обнимать и целовать в лоб.

Милая дама будет ходить в прекрасных платьях с множеством украшений.

Она всегда будет пахнуть лёгкими духами с запахом фруктов или цветов.

А я лишь займу роль приспешника, который ходит рядом и поклоняется этой богине.

Никогда я не смогу позволить себе роль божества. Столь возвышенное и чистое это призвание.

Так безответственно брать на себя такую ношу.

Я лишь ведомый. Моя суть в следовании и поклонении. Так легко идти и лишь прикасаться к сакральному. К тому, чего не достать, не схватить и не утащить.

То ангельское, что может лишь слышать мой голос, а не ответить мне.

Это всегда безответный разговор, но только для глупцов. Вам не дано даже быть рядом с ней, а я могу слышать её молчание. Те моменты тишины, когда всё замирает. И никакие ответные слова уже не нужны.

Каждая секунда молчания, как поцелуй от неё.

По телу расходится тепло, но руки остаются холодными. Импульсы учащаются и становятся сильней. Пульсирующая боль проходит по моей груди. Она упирается в мои лёгкие, --">