Ирина Грин - Толпа

– Здравствуйте, да, я из первого подъезда. И гроб тоже из моей квартиры, и венки. Муж мой. Нет-нет, не вирус, что вы, уже ведь нет его. Можете не переживать.

– И платочек ваш мне не нужен, я ведь не плачу. Я? Странная? Ну не знаю, но я так долго дома сидела, что, может быть, немножко и с ума сошла, ну как все. На самом деле я просто по людям соскучилась.

– Как муж умер? Вам так интересно? Мы с вами не знакомы вообще-то, но мне кажется, это вы нам постоянно в стену стучали, так что, может быть, вы меня и знаете немного – через стенку знакомые, вроде того. Всё равно, это странно, что вы спрашиваете, но мне рассказать несложно.

Видите, в чем дело, я даже и не думала совсем, что так будет. Когда замуж выходила, так рада была, что дальше фаты не видела ничего. И Сашка такой был добрый, ласковый… мы ведь и ребеночка хотели, только не получалось. Сейчас думаю – наверное и к лучшему. А так всё хорошо было.

Тут этот вирус. У Саши компания закрылась, а меня на удалёнку посадили – весь день на телефоне да на почте, всё в голове перемешалось. И вот я утром просыпаюсь, кофе нам варю и работать сажусь. Саша со мной вставал, кофе выпивал – и на диван. Сядет и сидит… целый день. Я его просила – поищи работу хоть какую в интернете, а он не хотел. Да и что он сделать мог, он же всё руками – принести, подать, прибить что-нибудь…

Сидит и сидит, а деньги кончаются. Моя зарплата – она вся на продукты и на аренду, а ведь у нас кредит ещё – мы на машину брали – и коммуналка. Я уже нервничать начала, а ему хоть бы хны. Отправила я его в магазин, вон туда, ага, за углом который, спросить, может грузчик хоть нужен им. А он пришел назад с бутылкой, открыл и начал пить. На первую у него дня три ушло, а следующие уже быстрее поехали.

Вот я работаю, а он пьет. Уже кофе мой не берет с утра, бриться перестал, в душ не ходит. На диване до сих пор вмятина. У меня отец тоже пил, но он спокойный был – четок примет и спать. А этот чуть только нюхнёт – сразу нужно идти куда-нибудь гулять, не могу, говорит, сидеть. Раз вышел пьяный – а ему штраф, а денег-то нет! Вот после штрафа этого он на меня в первый раз и замахнулся. Мне обидно ведь, я работаю, а он мало того, что последнее пропивает, так ещё и штрафы приносит. Сказала я ему, а он вскочил – и на меня… Не ударил, правда, но так страшно мне стало и горько тоже – это ведь Сашка мой, как он мог…

День мы не разговаривали, а утром я встала, кофе только сварить успела и тут звонят на рабочий. У нас клиент есть – дедуля, слышит плохо, в трубку ему кричать приходится. Вот стою я, кричу в телефон, а тут сзади – р-раз… трубка полетела, кофе – тоже, кружка разбилась, я прямо на осколки упала, а он на меня кричит: у него, мол, голова болит, а я ему спать не даю.

Так два месяца мы и сидели. Я от него в туалете закрывалась поначалу, да только он в дверь ломиться начинал – невозможно работать, да и страшно. Так и сидела на кухне тихо, старалась не шуметь. Я бы к маме уехала, так ведь закрыто всё. Я ей даже и не говорила – помочь не поможет, только волноваться будет, а ей нельзя.

А потом нас всех открыли. Так странно было, я ведь до вируса толкучку терпеть не могла – людей полно, едешь на работу как селёдка в бочке, сумку прижимаешь, чтобы не вытащили ничего. А тут поехала утром в офис, и так мне хорошо было в вагоне – стоишь спокойно, упасть не дадут, и никому до тебя дела нет.

Саша всё дома сидел. Выгнать некуда его, да и я всё думала – может исправится всё-таки. А он пил так же, ослаб, да и зарос весь. И вот решила я его к парикмахеру свозить. Поехали на метро – за руль ему никак нельзя было. Ехали-ехали, вот уже и выходить пора. Идем в толпе, и тут сверху кричат: «Бомба! Бомба!» На той неделе, помните, про бомбу в метро показывали, говорили ещё, что запугать нас хотят. Вот мы там были.

Люди все побежали, ну и мы с ними тоже. Добегаем до подъёма, и Саша на первой ступеньке спотыкается. Люди несутся, толкаются, не видят ничего… Я его за руку держу, а тот подняться не может – потом уже сказали, что ногу подвернул. А у меня рука вытянута. Смотрю я на нее – а там шрам от кружки той. И он меня за руку эту тянет, тянет…

Только я его отпустила, как кто-то ему сумкой в голову зарядил впопыхах. Он упал, а я со всеми побежала. Выбежала, а там уже вход оцепляют. Я там рядом до вечера стояла, пока его не вынесли. В больницу с ним не поехала – зачем я там, мешаться только буду.

А