Алексей Колотов - Петербургский рок-н-ролл

спецсигналами и пытался кричать им со всей силы: Быстрей же, быстрей! Мою подругу положили на носилки и так оставили — раздетую на холоде. Почему её не грузят и не везут? Ведь институт скорой помощи здесь недалеко. Почему они мешкают и все возятся со мной? Ведь мне уже всё равно не помочь. Но длилось это не долго. Скоро я перестал что-либо видеть.

Меня собирали по кускам. Как паззл собирали кости на десятках винтов и пластин. Зашивали внутренние органы. Я провёл в больнице около двух лет, перенеся бесчисленное множество операций.

Ещё через несколько лет я женился на самой преданной из моих прежних подруг. Но любил и всегда буду любить только Наташку. Её портрет висит у меня в кабинете и жена закрывает на это глаза. О сыне я продолжал заботиться пока он не стал совсем взрослым. Пока я был в больнице он жил с бабушкой, которая специально для этого переехала из Москвы. Она не увезла его туда, чтобы не разлучать его со мной.

Иногда Судьба заставляет тебя бежать очень быстро. Внезапно она ставит подножку на полном ходу и когда ты ударяешься с размаху мордой об асфальт, она с интересом наблюдает, что ты вдруг становишься совершенно другим человеком.

Я изменился до неузнаваемости после той аварии. А как может быть иначе, когда у тебя не осталось ни одной целой крупной кости и ни одного здорового внутреннего органа.

При росте в метр девяносто и атлетическом сложении я с тридцати двух лет хожу с палочкой. Сажусь в свой большой и мощный внедорожник (спасибо, что без посторонней помощи) и, прежде чем нажать кнопку "Старт", открываю крышечку висящего на зеркале медальона, смотрю на её улыбающее лицо и говорю:

— Привет, дорогая! Я люблю тебя!

А она мне отвечает:

— Привет! Я жду тебя. Но ты не торопись. Будь осторожен. Ведь я и так каждую минуту с тобой.

Я стал теперь степенным бизнесменом. О, да! Успешный, но не олигарх. Я еду на работу. На Кантемировском мосту узнал знакомый гелентваген. А в нём тот самый человек, которого я здесь на этом вот мосту подрезал сорок лет назад. Он теперь тоже остепенился. Совладелец крупнейших банков и торговых сетей. Собственник нескольких промышленных предприятий.

На этот раз я подрезать его не стал. Не потому, что он опять едет с охраной. Не потому, что он едет на работу в Мариинский дворец, где заседает в Заксобрании. Просто жизнь теперь изменилась до неузнаваемости. И мы вместе с ней. И ничего, что несколько десятков невинных человеческих душ на его совести. Это теперь уже не в счёт. Во-первых, — никто ничего не доказал. Во-вторых, — он всё давным-давно отмолил. В той самой церкви, которую сам же и построил. И в-третьих, — время было такое и мы жили по его правилам.

Может кто-то скажет мне: — И поделом! Оглянись на свою жизнь. Что хорошего ты сделал? А я не соглашусь. Ну, допустим, похулиганил я немало. Да. Но я ведь никого не убил и не заказал. И пусть я не такой успешный как вон тот на гелике впереди. Но не потому, что я глупее его. На той трассе он гнал налегке. Вот и обошёл меня на десять кругов. А я тянул на буксире тяжёлый грузовик под названием "совесть".

Тут вы можете вообще в ярость впасть:

— Что за безобразное сравнение. Ведь "совесть" это что-то лёгкое и чистое.

Не стану с вами спорить. У всех жизнь разная. Может для кого-то "совесть" и не имеет веса. А для меня так это очень даже тяжёлая ноша. Но живу я по прежнему легко. Словно танцую рок-н-ролл. Наш с Наташкой танец. Мысленно я его танцую с ней каждый день.

--">