Иван Александрович Мордвинкин - Великан и последний снег

— Не знаю, — Ольгин голосок дрогнул, и она взглянула в потолок, чтобы удержать слезинки. — Пока переночуем на вокзале, а завтра…

Николай Иванович подождал, но Ольга больше ничего не сказала. Она была беременна. Заметно беременна. У нее не было работы, но был вокзал.

Ольга ушла, и Николай Иванович закрыл дверь.

Работа нужна всем. Когда он вылечил травму, он вернулся на работу, но жить для нее уже не получалось совсем. Работа не человечна. А нужен человек. И он женился и жил ради жены, стараясь сгореть для нее факелом или дровами в ее камине. Но жена не нуждалась ни в его свете, ни в его тепле:

— Ты больной, Коля. Говорят, твой диагноз — “Бычье сердце”, — и добавляла разочарованно: — Ты бык, Коля, а не орел.

Коля и вправду походил на быка — большой, сильный, с такой широкой шеей, что у некоторых и спина не так широка. И всегда все тянул в одиночку. Тягловый и спокойный бык.

Прожили они три года, и жена родила ему сына. Николай Иванович тогда решил, что свершилось нечто особенное, и теперь жизнь будет настоящая. Но вскоре жена упархнула с залетным орлом.

Это недобрые воспоминания, их лучше не касаться. И он привычно подошел к окну, которое всегда его выручало. Робкая снежинка легла на оцинкованный подоконник. Первый снег уже сгущался в тяжелые тучи где-то высоко в небе, а где-то в самом низу Ольга медленно брела по тротуару, понурив голову. Мишутка плелся за нею сзади, хотя и держался за руку. Он напомнил Николаю Ивановичу о сынишке.

Когда жена ушла, сына с собою она не забрала. И следующие три года Николай Иванович “сидел в декрете”. И “декрет” вспоминался как самое счастливое время, когда он мог отдать всего себя без остатка, отдать своему сынишке, своему малышу. Все лучшее в его жизни свершилось уже тогда. Ибо может ли кто-нибудь получить нечто большее, чем забота о детях?

По прошествии трех лет жена забрала ребенка, и самое счастливое время сменилось самым страшным.

Вспомнив об этом периоде, Николай Иванович хорошенько, до горяча растер область сердца и несколько раз медленно вдохнул и выдохнул. Не все воспоминания удается отогнать.

Тогда он запил, дом его наполнился собутыльниками. Николай Иванович жил для них, пока те не вынесли из квартиры все до нитки. Он опять остался один и понял, что им не нужна его жертва. Им нужна водка.

Мало-помалу он бросил пить и ушел в церковь.

Здесь многое ему открылось с иной стороны, и жизнь прояснилась до смешного понятно. Он приучился жить Христа ради, стремясь послужить Господу через ближнего, какого только повстречает на своем пути, а в храме Николай Иванович служил и алтарником, и сторожем, и уборщиком.

Теперь же он из окна любовался на свою любимую церквушку, а снежные крупинки усталым роем оседали на подоконник.

Ольга с Мишуткой уже исчезли из виду. Но не для Николая Ивановича — он досконально знал все детали своего привычного заоконного пейзажа. Он нашел их сидящими на скамье у церковной ограды. Отсюда Ольга казалась крошечным человечком, похожим на запятую, а Мишутка — просто точкой в пространстве.

Николай Иванович вспомнил как познакомился с ними полгода назад, как поднимался по ступенькам, как встретил на площадке новых жильцов, и как Ольга, которую он тогда еще не знал, буркнула Мишутке, чтоб отошел и пропустил дедушку. Потрясенный Мишутка замер как вкопанный и, опомнившись, воскликнул со всей наивностью трехлетки:

— Ты правда мой дедушка!?

Все рассмеялись. И малыш тоже расхохотался, сначала на всякий случай, а потом от того, что понял свою ошибку. Но глаза его уже успели заблестеть, и Николай Иванович видел, как этот огонек медленно угасал, пока они знакомились.

А теперь милый малыш Мишутка только точка возле бледной линеечки церковной скамейки.

В этой церкви Николай Иванович провел многие счастливые годы, пока священник не вышел за штат, а сюда не назначили молодого. Новый батюшка вел дела по-другому, и приход наполнился людьми. Николая Ивановича, как уже пожилого, батюшка упросил оставить все послушания и сделал приходским библиотекарем.

В то время умерла старушка-инвалидка, и родственники сдали квартиру внаем. Так появилась Ольга и книги. Правда, книги только учили как

приловчиться терпеть от людей все на свете, как жить с людьми в мире и как любить людей. Но самих этих людей не заменяли.