Соломон Шпагин - Победа добра над добром. Circus

Соломон Шпагин Победа добра над добром. Circus

В Электростали по пути со станции до дома Василий встретил институтского одногруппника Игоря Шаповалова. Игорь в институте не был выдающимся студентом, учился понемногу, валял дурака, как и все.

Сейчас же Игорь производил впечатление.

Он был хорошо одет, даже Василию понравилось, как он выглядит. Неприятная мысль, что Игорь в чем-то хуже него никак не находила подтверждения, только мешала разговору.

Приятели уже были в том возрасте, когда уже доросли до мудрых жизненных советов.

Василий поделился своей историей менеджера среднего звена на оптовом складе.

— То есть на графике твоя карьера выглядит точкой? — издевательски пошутил Игорь.

— Отнюдь, это стабильная, уверенная в завтрашнем дне, горизонтальная прямая — отшутился Вася. — и вот оно завтрашнее дно сейчас — Василий тоже хохмил.

— Игорь, ну а ты как устроился? — спросил Василий.

— В целом удовлетворительно, есть позитивные моменты.

— А почему не отлично и даже нехорошо? — продолжил Василий.

— Разве не очевидно? Потому что после работы ехал в Электросталь и ехал на электричке, а рядом с моим лицом на стекле был жирный отпечаток чьего-то лица, вот из-за таких компромиссов удовлетворительно.

— А позитивные моменты? — Василий надеялся, что их нет.

— Из позитивного, я сейчас работаю начальником отдела документации в Мосгидрострое, в подчинении три человека. Платят неплохо.

— Отдел документации значит, уже звучит как что-то выдуманное, — не унимался Василий в своих попытках обесценить, — и как так вышло? — спросил Вася.

— А вышло вполне прозаично, никаких надрывов. Работал снабженцем, работа простая и понятная, но потом начались реформы.

— Новые стандарты управления, диверсификация, мотивация, оптимизация? — продолжал издеваться Василий.

— Да примерно так и было, — не поддавался Игорь, — Привели племянника зама Гаврилова, со всеми этими современными идеями и для него придумали отдел, назвали его «по работе с документацией», меня перевели туда поскольку я готовил документы для сдачи объектов.

— Но быть начальником отдела из одного человека и на нем отрабатывать модные решения не очень интересно, так что закономерно отдел распух до пяти бездельников, включая меня.

— Так бы продолжалось и дальше, пока этого племянника не забрали куда-то на повышение.

— Отдел остался, должность осталась, фактически я там работал один, меня и назначили ИО. Моя работа немного изменилась, я также готовлю документы под сдачу, но теперь подчиненные собирают их по видам, я их проверяю и сдаю.

— Полностью доверять им нельзя, работать они не хотят, да и я не особо.

— История заслуживает отдельной главы в книге о карьерном росте, — Вася не хотел выдавать зависть.

— Ну да, но не все так просто, пришлось выступать с номерами. — подытожил Игорь.

— Расскажешь? — вот и настала стадия мудрых советов подумал Василий.

— Я утратил свою идентичность, стал конъюнктурщиком если угодно, — выдал Игорь.

— Очень абстрактно, поясни.

— Очень просто, теперь меня интересует только выгода, я готов на многое, я могу подставить подчиненных, свалить на них все косяки, готов заискивать перед начальством, смеяться над их шутками, делать серьезное лицо и выступать на совещаниях с лозунгами, поскольку от этого зависят мои деньги, — разложил Игорь.

— Тебе не кажется, что это как-то не по-джентльменски? — с упреком спросил Василий.

— Так и есть, но тут есть очень удобное правило, по-джентльменски надо вести себя только с джентльменами, а с нижестоящими — на усмотрение.

— А цена не слишком высокая цена за этот маскарад? — поинтересовался Василий.

— Может и была бы высокой если бы моя идентичность имела ценность, но не приносит выгод и поэтому не стоит ничего, ты готов за нее заплатить? Вот именно, нет, и я нет, так что этот размен с перевесом в мою пользу.

— Вот смотри, ты вероятно много раз говорил людям так называемую правду и вообще поступал по совести, как советский пионер? — спросил Игорь.

— Да, постоянно, но на самом деле мне лень что-либо изобретать, ну и бонус, я остаюсь честным человеком, — ответил Василий.

— Мне кажется в этом и есть ошибка, никому эта честность не нужна, говорить прямо как есть нельзя, это теперь разновидность хамства, когда врач или адвокат говорят, что дело безнадежно, это --">