Марина Качалина - Чудо приходит, когда его совсем не ждёшь

Марина Качалина Чудо приходит, когда его совсем не ждёшь

Новый год приближался неотвратимо, как сама судьба. Независимо от того, что происходило в мире в целом и в душах людей в частности, он всё равно наступал — ход времени ничто не в силах остановить.

Впервые, пожалуй, ей совсем не хотелось праздника, не ждалось, и ни погода — удивительно подходящая в этом году, со снежком, скрипящим под ногами, с лёгким морозцем, ни сверкающая, искрящаяся атмосфера украшенных улиц, домов и витрин, ни льющиеся из каждого утюга новогодние песенки, ни уютные и добрые фильмы, идущие потоком по всем каналам телевидения, не спасали положения. В этом году она не ждала ничего.

Когда-то в детстве, примерно за месяц до наступления праздника, её охватывал предпраздничный мандраж. Как в лавку чудес, заходила она с мамой в магазин ёлочных игрушек, почти не дыша, изучала витрины с чудеснейшими стеклянными домиками, шишками, орешками, матрёшками и фонариками, полки с искрящейся мишурой и дождиком, разноцветные флажки и гирлянды. У них была традиция — денег всегда было немного, но каждый год мама покупала хотя бы одну новую игрушку на ёлку. «На удачу», — говорила она, мягко улыбаясь своей малышке. И она с трепетом выбирала это «на удачу».

Перед новым годом всегда было много приятной суеты и важных дел. Они выбирали ёлку, вернее, небольшую и пушистую сосенку, на ёлочном базаре, везли её домой на санках, потом папа подрубал топориком ствол, чтобы он поместился в подставку. Подставку для ёлки им сварил муж папиной сестры из квадратного куска железа и обрезанной трубы, они прикрывали её отрезом белой ткани или ватой — когда как, чтобы казалось, что ёлочка стоит в снегу.

Ёлка (ну никак не называлась она сосной, пусть и принадлежала к этому виду), постояв немного в тепле, начинала лить смоляные слёзки, и по комнате плыл невероятный аромат, присущий только этому времени и этому празднику.

Наряжали ёлку всегда вместе — начинал отец, надевая расписную малиновую макушечку на самую верхнюю ветку, затем он разматывал сложенные на год в коробку гирлянды, проверял, не перегорели ли лампочки в фонариках, а потом спиралью вешал гирлянду на ёлку. Потом они с мамой доставали аккуратно завёрнутые в бумагу, чтобы не разбились друг о друга, игрушки, каждую осторожно разворачивая и заново рассматривая, вспоминая, что забылось за год. Развешивали по определённой системе — большие — вниз, маленькие — наверх, чередуя игрушки разных цветов, чтобы не повторялись. Затем приходил черёд мишуры — также спиралью, по кругу, а сверху — серебристый дождик. И в конце, как вишенка на торте — пластмассовые фигурки Деда Мороза и Снегурочки под ёлку.

Когда всё было на месте, гирлянду торжественно включали в розетку и выключали верхний свет. И вот она — главная новогодняя красавица, сверкает огнями и превращает обычную комнату в обычной квартире в сказочный терем. С этого момента начиналось ежегодное ожидание чуда, растягивающееся почти на целый месяц.

Папа выбивал ковры на снегу, закупали горошек, майонез и колбасу для традиционного салата «Оливье», они с мамой шили и украшали для неё костюм на новогодний утренник, обсуждали меню — новогоднюю ночь отмечали всегда в кругу многочисленных родственников. Накрывали на стол, шумной толпой смотрели новогодние передачи и фильмы, смеялись, шутили, танцевали, домой расходились под утро, а зачастую оставались ночевать, укладывались прямо на полу, и никому не было тесно или неудобно, напротив, это всё было восхитительным приключением — когда дружно, когда вместе, когда все друг другу нужны и рады. К обеду вновь накрывали на стол, вновь включали телевизор и теперь уже размеренно продолжали праздновать. А дома под ёлкой уже ждали своей очереди подарки. Она давно знала, что Дед Мороз — это родители, и тогда было абсолютно неважно, что там, важен был процесс и ощущения. Ощущение праздника и чуда.

Ничто хорошее не длится вечно. Всё как-то незаметно потихоньку начало рушиться. Уход в мир иной любимой тётушки стал началом конца. Конца счастливой и беззаботной жизни. Родственники стали уходить один за одним, а те, кто остался, как-то перестали собираться большой и дружной компанией, то есть собирались, но всё было не то и не так.

И в один из последующих праздников она вдруг обнаружила, что они сидят за новогодним столом вчетвером с маминой подругой и её дочерью Анькой, её ровесницей, ставшей --">