Игорь Вениаминович Беленький - Оранжевое лето

моем мобильном несколько лет тому назад, вывел меня из приятного состояния полусна позднего воскресного утра. Что за привычка звонить в выходной раньше полудня. От его обращения «старик» раздражаюсь еще сильнее и хочу ответить что-то резкое. Ответить я не успел. Жиль со всеми говорит как с потенциальными клиентами финансовой компании, в которой трудится, то есть сразу берет быка за рога и переходит к делу. Мой ответ, каким бы он ни был, интересовал его меньше всего.

– Ты говорил, что в Россию собираешься. У меня к тебе просьба, надеюсь, не очень сложно исполнимая.

Замираю, предвидя худшее.

– У меня знакомая в Москве, хочу передать ей кое-что в подарок.

– А, может, курьерской почтой, – я как утопающий, хватаюсь за соломинку, хотя и понимаю, что насчет почты он и без меня бы догадался.

Жилю надо несколько секунд, чтобы решиться.

– Понимаешь, я хочу, чтобы ты посмотрел, как она там…

– Не ревнуешь? Вдруг я ей понравлюсь? – понимаю, что согласиться мне все-таки придется, но не могу отказать себе в удовольствии хоть немного поколебать его самоуверенность. Получается не очень.

– Да брось ты, – Жиль смеется вполне искренне. Слава богу, не говорит вслух то, о чем, вероятно, думает: кто я и кто ты, тоже мне, покоритель сердец…

К сожалению, он прав. Ни тогда, ни, собственно, сейчас не могу похвастаться ни внешностью звезды телесериалов, ни особыми жизненными достижениями.

– Хорошо, сделаю. Привози свои подарки и говори, как связаться с твоей знакомой.

Итак, несколько лет назад я прибыл в Москву, имея в багаже аккуратно завернутый сыр и бутылку красного. Странно, всегда думал, что ценители прекрасного достойны чего-то более изысканного, но да ладно, им, ценителям, виднее. Моё дело курьерское.

***

В первый раз мы встретились в каком-то маленьком кафе в центре. На Ксани плащ в стиле ретро и кокетливый шёлковый шарфик на шее. Ксани обожает шелковые шарфики и блузки. О, бедный мой кошелёк, и без того временами такой тощий, что кажется, что он сидит на диете вместе со мной и Ксани. Но это будет потом.

В тот осенний день до этого было еще далеко. Тогда я просто получал удовольствие, глядя на неё. Так непохожую на всех моих тогдашних русских знакомых. Без стеснения разглядывающую меня своими светло-карими круглыми глазами, временами заправляющую за уши каштановые волосы, никак не желающие укладываться в строгое каре. Прикусывающую пухлую нижнюю губу, когда она не понимает, что я ей говорю. Мы говорим на странной смеси английского, французского и русского, которая потом станет нашим «семейным» языком. Но это будет потом.

В тот осенний день до этого было еще далеко. Кажется, мы просидели в кафе часа два. И все это время больше всего на свете мне хотелось запустить руку в непослушные каштановые волосы и поцеловать нежно-нежно пухлую нижнюю губу. Да здравствуют лингвистические барьеры, да уйдут в тень до времени все преподаватели и учебники иностранных языков. Я специально говорю сложными конструкциями и не брезгую сленгом, в конце концов, я не просто француз, а молодой француз. Мне простительно. Тешу себя мыслью, что это делает еще более впечатляющим мой «французский шарм», дополняя единственный приличный костюм и шелковый шейный платок, что получил от бабки в подарок на совершеннолетие.

– Кажется, мы забыли в кафе твой подарок, – я останавливаюсь как вкопанный посреди узкого тротуара. – Ты знаешь, что там было?

– Знаю, конечно. Жиль сто раз меня спросил, какой сыр и какое вино я люблю. Так что никакого сюрприза. Давай не будем возвращаться, к тому же его уже кто-нибудь с собой прихватил. Ну и чёрт с ним. – Она небрежно машет рукой куда-то в сторону, где, наверное, должен сидеть в засаде тот самый черт. – Ты же не расскажешь Жилю?

– Ни за что, даже если он будет пытать меня рассказами о преимуществах разных форм инвестиций.

Мы заговорщицки хихикаем. Бедный мой друг. Правильный, рациональный, такой прямой и честный Жиль. Тогда мы предали тебя в первый раз.

***

Я даю Жилю полный отчет о встрече. Отчет почти правдивый, если опустить детали с забытым в кафе пакетом и то, что встречались мы не раз и даже не два.

Все мое тогдашнее пребывание в России свелось к Ксани. Мне наплевать на Кремль, на легендарный Арбат и прочие «места, которые вам надо обязательно увидеть в Москве». В Москве я хотел видеть только её. Ускорять шаг, едва завидев у выхода из метро или на углу улицы знакомый бежевый плащ. Шарфики были --">