Марк Иванов - Слепые чувства

адаптировались к жизни в новом для них обществе, и Ваня, который, к всеобщему удивлению, привёл на этот праздник свою новую девушку Кристину…

Как только союз двух любящих сердец был скреплен поцелуем (у каких провинциальных ведущих ты набрался этих позорных фразочек?), Аня шепнула Андрею:

– Будет непросто, но мы обязательно справимся со всеми трудностями…

– Я не сомневаюсь в этом…

***

Ну вот и всё, Читатель, настало время прощаться. Не бойся, мы не умрём после того, как ты закроешь эту книгу – кажется я нашла решение этого щекотливого вопроса. На него меня натолкнули слова прошлого автора, и, признаю, это была единственная полезная вещь, которую он, пусть и неосознанно, но сделал для нас. Помнишь, его речь про то, что автор не обязательно должен быть реальным. Так вот, я подумала… это правило ведь вполне может распространяться и на Читателя. Не знаю, как это будет работать и будет ли работать вообще, но я хочу, чтобы персонажи этой книги стали друг для друга одновременно и автором, и Читателем. Мы напишем свою историю и расскажем её друг другу, а Ты сможешь закрыть эту книжку со спокойной душой. Только… есть один неприятный момент… Если Тебе вдруг захочешь перечитать эту историю, то тогда она перезапустится, а мы потеряем всё, вернёмся в её начало и будем вынуждены вновь пережить весь этот ужас… Так что, я надеюсь на то, что мои слова для Тебя – это не пустой звук. Прощай, Читатель, с Тобой, в какой-то мере, было даже приятно иметь дело…

***

Резкий стук в дверь заставил Андрея, готовящего ужин, невольно вздрогнуть от испуга.

– Ань! – крикнул он, – Открой пожалуйста.

– Сейчас… И кого это к нам принесло? Вроде никто в гости приходить не собирался… Мама, что ли?

Открыв дверь, она ненадолго застыла в изумлении, глядя на большую корзинку со свежими фруктами, чем вызвала невольную улыбку на лице у их гостя.

Прошу прощения за то, что не смог появиться на вашей свадьбе. Вот, пришёл наверстать упущенное и принес вам двоим небольшой подарочек…

Конец пролога

Примечания

1

От слова «Тварь»

(обратно)

2

Я в своем познании настолько преисполнился, что я как будто бы уже сто триллионов миллиардов лет проживаю на триллионах и триллионах таких же планет, как эта Земля, мне этот мир абсолютно понятен, и я здесь ищу только одного – покоя, умиротворения и вот этой гармонии, от слияния с бесконечно вечным, от созерцания великого фрактального подобия и от вот этого замечательного всеединства существа, бесконечно вечного, куда ни посмотри, хоть вглубь – бесконечно малое, хоть ввысь – бесконечное большое, понимаешь? А ты мне опять со своим вот этим, иди суетись дальше, это твоё распределение, это твой путь и твой горизонт познания и ощущения твоей природы, он несоизмеримо мелок по сравнению с моим, понимаешь? Я как будто бы уже давно глубокий старец, бессмертный, ну или там уже почти бессмертный, который на этой планете от её самого зарождения, ещё когда только Солнце только-только сформировалось как звезда, и вот это газопылевое облако, вот, после взрыва, Солнца, когда оно вспыхнуло, как звезда, начало формировать вот эти коацерваты, планеты, понимаешь, я на этой Земле уже как будто почти пять миллиардов лет живу и знаю её вдоль и поперёк этот весь мир, а ты мне какие-то… мне не важно на твои тачки, на твои яхты, на твои квартиры, там, на твоё благо. Я был на этой планете бесконечным множеством, и круче Цезаря, и круче Гитлера, и круче всех великих, понимаешь, был, а где-то был конченым говном, ещё хуже, чем здесь. Я множество этих состояний чувствую. Где-то я был больше подобен растению, где-то я больше был подобен птице, там, червю, где-то был просто сгусток камня, это всё есть душа, понимаешь? Она имеет грани подобия совершенно многообразные, бесконечное множество. Но тебе этого не понять, поэтому ты езжай себе, мы в этом мире как бы живем разными ощущениями и разными стремлениями, соответственно, разное наше и место, разное и наше распределение. Тебе я желаю все самые крутые тачки чтоб были у тебя, и все самые лучше самки, если мало идей, обращайся ко мне, я тебе на каждую твою идею предложу сотню триллионов, как всё делать. Ну а я всё, я иду как глубокий старец, узревший вечное, прикоснувшийся к Божественному, сам стал богоподобен и устремлен в это бесконечное, и который в умиротворении, покое, гармонии, благодати, в этом сокровенном блаженстве пребывает, вовлеченный во всё --">