Дженни Джексон - Наследники с Пайнэппл-стрит

которого городская Комиссия по сохранению достопримечательностей категорически запретила вносить любые существенные изменения. Таблички на домах по соседству указывали, что они построены в 1820 или 1824 году. Здесь попадались совсем маленькие строения, обшитые досками внахлест, и зеленые садики за чугунными калитками. Встречались бывшие конюшни и каретники. Даже аптека «Си-Ви-Эс» выглядела как в какой-нибудь английской деревушке, и ее каменные стены были увиты плющом. Саше особенно полюбился дом на углу Хикс и Мидда-стрит – бывшая аптека, где плиткой у входа было выложено «DRUGS»^[1].

Родословная Корда с материнской стороны была, пожалуй, еще элитнее. Тильда Стоктон, урожденная Мур, происходила из длинного рода высокопоставленных политиков. И ее отец, и брат занимали пост губернатора штата Нью-Йорк, о самой Тильде писали в посвященных семье статьях, опубликованных в «Вог» и «Вэнити Фэйр». В двадцать один год она вышла замуж за Чипа Стоктона и, хотя у нее никогда не было обычной работы с девяти до пяти, завоевала репутацию безумно эффективного ивент-консультанта, главным образом обеспечивая связь своих богатых светских друзей со своими же любимыми организаторами мероприятий. С точки зрения Тильды Стоктон, любому вечеру недоставало полноты без концепции, темы, оформления стола и предписанной формы одежды. От всего этого Саше хотелось спрятаться под стопкой коктейльных салфеток с монограммами.

Несколько месяцев после свадьбы Саша провела в попытках освоиться в своем новом доме на Пайнэппл-стрит. И постановила, что она археолог, изучающий древние цивилизации родственников со стороны мужа. Но вместо гробницы Тутанхамона она нашла пепельницу, сделанную Дарли в шестом классе и похожую на кривой гриб. Вместо свитков Мертвого моря ей попалась написанная Кордом в младших классах работа по естествознанию, рассказывающая о разновидностях шишек. А вместо терракотовой армии она обнаружила полный ящик бесплатных зубных щеток от дантиста с Атлантик-авеню.

Из четырех спален самой захламленной выглядела комната Дарли, но и остальные нельзя было назвать пустыми. Прежнюю комнату Корда освободили, когда он уехал на учебу, но в ней по-прежнему размещались серебряный позолоченный канделябр, комплект китайских напольных ваз и десяток картин в рамах – произведения искусства, которые семья покупала годами, но так и не нашла места, где бы их повесить. В комнате Джорджианы до сих пор хранились все ее учебники университетских времен, фотоальбомы и целая полка теннисных призов, а в самой большой из спален, откуда вынесли одежду и украшения, мебель и декор остались от прежних хозяев, и Саша с невероятным трудом достигала оргазма, слыша, как бьется о стену изголовье красного дерева, вероятно принадлежавшее какому-нибудь конгрессмену или министру транспорта.

Втискивая свои пустые чемоданы в уже забитые стенные шкафы, она гадала, позволят ли ей заменить шторку в ванной. И решила повременить несколько месяцев.

Чип и Тильда надумали устроить вечеринку по случаю новоселья в своей новой квартире на Ориндж-стрит и попросили своих детей с супругами прийти пораньше. Вечеринку назначили на вечер среды, потому что большинство их друзей проводили выходные в загородных домах и некоторые уезжали туда уже в четверг вечером. В городе светская жизнь Стоктонов-родителей продолжалась лишь с понедельника по среду, пока их друзья не разбегались по отдаленным уголкам Лонг-Айленда и округа Литчфилд.

– Как я должна одеться? – спросила Саша Корда, стоя перед шкафом. Собираясь к его родным, она никогда не знала, какую одежду выбрать. Казалось, что существует некий мудборд – «доска настроений», с которой сверяются остальные, но от Саши ее видение всякий раз ускользало.

– Одевайся как хочешь, детка, – ничем не помог ей Корд.

– Значит, и в джинсы можно?

– Ну, лично я бы джинсы надевать не стал. – Он нахмурился.

– Ясно, значит, надо надеть платье? – раздраженно уточнила Саша.

– Слушай, мама же сказала, что тема вечеринки – «Всё выше --">