Герман Умаралиевич Садулаев - Апокрифы Чеченской войны

Герман САДУЛАЕВ Апокрифы Чеченской войны

Тетралогия

Герман САДУЛАЕВ — родился в 1973 году в селе Шали Чечено-Ингушской АССР. Окончил юридический факультет Санкт-Петербургского государственного университета. Работает в крупной компании — импортере продуктов.

“Апокрифы Чеченской войны” и “Одна ласточка не делает весны” (Знамя, № 12, 2005 г.) — первые публикации художественной прозы. Живет в Санкт-Петербурге.

I. Пионервожатый

У меня осталась ее фотография. Почти случайно наткнулся на нее в кипе старых бумаг на отцовской квартире. Старое фото в коричневых тонах. Она стоит — в школьном платье, на фоне идиотских зеленых елок, держит руки за спиной и смотрит. Дерзко, как она умела смотреть. Простая подпись на обороте: “Помни меня. Айнет”. И я вспомнил все…

В классе Айнет была неформальным лидером, и Марье Ильиничне приходилось с ней считаться. В тот день она пришла к классной руководительнице с целой делегацией девчонок.

— Марья Ильинична!

— Да, Айнет?

— Успеваемость у нас в классе плохая.

— …?

— С уроков часто сбегаем.

— … …?

— Дисциплины вообще никакой!

— … … …?

— А все почему?

— Почему же, Айнет?

Марья Ильинична уже чувствовала подвох…

— А потому. У нас ведь до сих пор нет пионервожатого! Вот и не на кого равняться, не с кого брать пример!

— Ну, хорошо, девочки. Я скажу завучу, вам подыщут хорошего вожатого. Я рада, что вы хотите улучшить дисциплину в классе.

— Марья Ильинична, а не надо никого искать.

— ???

— Мы уже нашли.

Конечно, я был удивлен, когда завуч-организатор попросила меня взять шефство над отрядом 7-го “В” класса. На дворе был конец восьмидесятых: пионерская организация захирела, кризис системы чувствовался в каждом ее звене. К тому же мне была непонятна двусмысленная улыбка, сопровождавшая просьбу.

До окончания моего последнего учебного года оставались считанные месяцы; я вел себя как дембель за неделю до приказа, даже на уроки редко ходил, а тут — пионервожатым! Но на встречу с 7-м “В” пошел. Интересно стало, что ли.

Когда я увидел ее карие глаза, дерзко смотрящие в мои, мне все стало ясно.

Так я стал пионервожатым. Шефство оказалось легким и приятным бременем. Из всего отряда шефствовал я только над стайкой из шести девчонок, руководимой Айнет. Это была элита класса — симпатичные, отличницы. Так получалось, что остальные пионеры отряда в общественной жизни участия не принимали. Сразу после уроков они бежали домой, помогать по хозяйству, возиться с животными, заниматься сельской работой, к которой здесь приучали с малолетства.

Да и Айнет с подругами особого желания приобщать одноклассников к нашей компании не испытывали. Помню, в их головах созрела идея в воскресенье отправиться в поход на пустующую базу отдыха в лесистых холмах у прозрачной горной речки. Я предложил: давайте скажем вашим мальчикам, им наверняка тоже будет интересно.

Девчонки помолчали. Потом кто-то сказал: да ну их, они тупые и скучные.

И в поход мы тоже пошли всемером. Добрались на попутном автобусе. Устроили пикник на лужайке, жгли костер. Через окно забрались в деревянный домик и просидели до самого вечера, разговаривая о всякой всячине.

Когда стемнело, мы расстелили на траве принесенный с собою плед и улеглись на него все вместе, лицом вверх, чтобы смотреть на небо. Каждая из девчонок жалась поближе ко мне, но лучшее место, на моем левом плече, досталось, конечно, Айнет. Мы показывали друг другу загорающиеся звезды, тыкая пальцами в небо, споря, кто увидел их первым, а потом вдруг затихали, покоренные красотой ночи. Стрекотали цикады, шумела на белых камнях река, запахи льнущих ко мне юных девичьих тел мягко кружили голову.

Этот момент вечности потом не раз будет сниться небритому, месяцами не разбирающему дорожную сумку, живущему в поездах и самолетах, тупеющему от ежедневного дешевого вина и засыпающему на гостиничных проститутках человеку, хотя мне трудно понять, отчего он помнит и почему ему снится то, что никогда не могло произойти с ним.

Еще мы гуляли. По выходным и в будни, сбегая с уроков, шатались по центру сонного поселка, пили квас и газировку из автоматов, до онемения в горле наедались сливочным мороженым, держались за руки и щурились на весеннее солнышко в голых тополиных парках.

Закрывались в пустых школьных кабинетах и танцевали --">