Сири Джеймс - Потерянные мемуары Джейн Остин

истории Джейн.

Еще одно, последнее замечание, касающееся редактуры данного текста: в рукописи Джейн Остин множество индивидуальных особенностей, в том числе аббревиатур, орфографических ошибок, альтернативных написаний, таких как «брег» и «берег», заглавных букв в не предписанных правилами местах и лишних либо, напротив, недостающих отступов и кавычек. Все это, без сомнения, было бы исправлено, если бы текст подготовили к изданию при жизни писательницы. Я внесла коррективы там, где сочла нужным, чтобы взгляд современного читателя гладко скользил по строчкам, но оставила большинство допустимых в ту эпоху альтернативных написаний. В целом я сохранила мемуары такими, какими их написала Джейн Остин.

Все примечания редактора сделаны мной.

Д-р Мей Риджисс,

доктор философии, специалист по английской литературе,

Оксфордский университет, президент Литературного фонда Джейн Остин

Глава 1

Не знаю, почему я ощутила внезапную потребность доверить перу и чернилам отношения личного характера, существование которых никогда прежде не признавала. Возможно, дело в сводящей с ума болезни, которая то и дело донимает меня в последнее время, — о коварное напоминание о собственной смертности! Она-то и вынудила меня сохранить свидетельства того, что случилось, уберечь воспоминания от исчезновения в уголках моей души, где они навсегда погибнут для истории, истают, точно призраки в тумане.

Но какова бы ни была причина, я нахожу, что должна изложить все от и до. Полагаю, после моей смерти наверняка появятся странные предположения. Люди прочитают мои романы и зададутся вопросом: как могла эта старая дева, эта женщина, за которой, по всей вероятности, никогда даже не ухаживали, которая никогда не чувствовала той удивительной связи души и ума мужчины и женщины, связи, пробужденной дружбой и привязанностью, что, расцветая, становится чем-то более глубоким, — как она могла столь безрассудно писать о весьма почитаемых институтах любви и ухаживания, ни разу не испытав их на себе?

Тем немногочисленным друзьям и родственникам, которые, узнав о моем творчестве, осмеливались задать подобный вопрос (хотя, должна признать, в гораздо более благопристойной форме), я отвечала так: «Разве невозможно пытливому уму и наблюдательному взору и слуху в сочетании с живым воображением создать литературное произведение, не лишенное достоинств и приятности и способное, в свою очередь, пробудить чувства, напоминающие саму жизнь?»

Это высказывание во многом истинно.

Но существует немало градаций истины. Не правда ли, бездна лежит между той истиной, которую мы открываем публично, и той, которую мы молча признаем в уединенном раздумии или, возможно, в обществе одного или двух наиболее близких людей?

Я пыталась писать о любви — сперва в шутку, девочкой. Затем — в более серьезном ключе, вскоре после того, как отметила двадцатилетие, хотя тогда имела представление лишь о любви незрелой,^[2] вследствие чего достоинства моих ранних работ весьма условны. И лишь гораздо позже я встретила мужчину, который вдохнул в меня подлинную глубину этого чувства и пробудил мой голос, дотоле мирно дремавший.

Об этом джентльмене — единственной, истинной, великой моей любви — я, имея на то причины, поклялась никогда не говорить. Разумеется, немногие мои близкие родственники, знавшие его лично, согласились, что для всех заинтересованных лиц будет лучше держать в тайне подробности нашей связи. В результате я изгнала мысли о нем в самые отдаленные уголки моего сердца, где они и были погребены — но не забыты.

Да, не забыты. Разве можно забыть то, что стало частью души? Каждое слово, каждая мысль, каждый взгляд, которым мы обменялись, спустя годы все так же свежи в моей памяти, точно это было вчера.

Я должна поведать одну историю. Историю, которая объяснит все остальные.

Но я забегаю вперед.

Полагаю, общепризнано, что за редкими исключениями явление героя в любовной истории не должно происходить в первой главе — в идеале стоит отложить его до третьей. Сначала необходимо сделать краткое вступление, познакомить читателя с основными персонажами, местами, обстоятельствами и эмоциональным содержанием истории, дабы обеспечить более глубокое понимание событий, которые развернутся впоследствии.

Следовательно, --">