Николай Михайлович Амосов - ППГ-2266 или Записки полевого хирурга

ППГ-2266 (Записки полевого хирурга)

Глава первая. НАЧАЛО.

Через темные сени я вхожу в большую комнату, совсем пустую. Жалкая мебель, комод с фотографиями, над ним на стене рупор. Конец фразы диктора:

— ...Молотов...

И дальше — речь: «Граждане и гражданки Советского Союза. Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы...»

Война... Война!

Все сразу изменилось. Вспомнилось: в старой кинопередвижке остановилась пленка. Пат и Паташон в молчании застыли на экране в нелепых позах. Потом с краю вдруг поползло грязно-розовое пятно, пожирая пространство и героев. Секунды тишины — и крик: «Пожар!»

И нет уже фильма, смешных героев, мыслей, пожатий рук, теплоты плеча в полумраке... Паника. Мысль: «Спокойно! Не потерять лица». Да. Не потерять.

Я пришел в этот дом, чтобы навести справки о своих сводных братьях. Отец бросил нас с мамой и сестрой, женился 10 лет назад, И умер, оставив двух мальчиков. Обиды забылись, осталось любопытство: «Какие они, эти ребята? Может помочь им?» Долго собирался — и так неудачно.

Тихо в городе. Домики дремлют под липами. По деревянным тротуарам изредка простучат каблуки девчонки. Иногда из окон слышится радио-музыка... «Была ли речь-то?» Была.

Обманчивая тишина. Те, кто слышал речь, уже горько думают. Но не все еще и знают. Мысли по инерции еще бегут по старым дорожкам, но натыкаются на острое. О больных... Вчера прооперировал старика с ущемленной грыжей. Поздний случай, с резекцией кишки. Нужно пойти посмотреть. Возможен перитонит. «Хирургии теперь будет — сколько угодно!»

Вчера был трудный вечер. Хорошо быть молодым, холостым, сильным... Год назад я разошелся с Алей. Спокойно разошлись, по-хорошему. Прожили шесть лет. Любовь была какая! А потом прошла. Детей не было...

Еще — наука. Хороший был год — сбежал от рутины и скуки аспирантуры, теперь думал, о чем хотел. Теория регулирования жизненных функций. Регулирующие системы организма. Регулирование клетки. Теория психики. Сложные схемы поведения... Понять, хочу понять, чтобы вмешаться. Для этого — математика, физика. Я — инженер и врач, мне доступно. «Теперь придется все бросить... Некогда будет думать». Да и бросать-то нечего. Багаж маловат. За год аспирантуры сменил три кафедры и, наконец, сбежал. Никаких научных работ и конкретных тем. Только тетрадочки с «теориями». Смешно...

Пошел в больницу. За полчаса город уже изменился. Суета, тревога. Женщины спешат с кошелками. У магазинов — очереди. Мужчин не видно. Наверное, дома, последние часы. «Явиться через два часа после объявления всеобщей мобилизации по адресу...» По радио все еще музыка. Но вот-вот местный диктор объявит: — Приказ...

Наша межрайонная больница построена на окраине. В вестибюле много посетителей. Обычно в воскресенье здесь довольно приятно. Выздоравливающие выходят к родственникам, радостно улыбаются, что-то говорят и тут же на скамейках закусывают. Или выходят в садик. Сегодня только плачут.

Девушка-санитарка дает мне халат и сообщает: «Борис Дмитриевич наверху».

Вот он сидит в коридоре за столом и пишет. Сухой, высокий старик, седина ежиком. Б.Д. Стасов, племянник Владимира Васильевича Стасова. Человек отличный, доктор хороший, а хирург — средний. Я так считаю и только чуточку сомневаюсь — могу ли судить? (Стаж у него — лет сорок, у тебя — неполных два). Немножко поговорили о войне, о больных, и меня вызвали в военкомат.

У военкомата, на углу Советской и Энгельса, оживленно. Толпится разный народ, мужчины военные и в гражданском. Даже стоит легковая машина. Их в нашем городе всего три штуки. Часовой. Свежий приказ на двери. Чернеют слова: «Всеобщая мобилизация».

Майор распорядился:

— Пойдете во вторую школу на призывной пункт хирургом в комиссию. Сейчас.

2-я школа новая, четырехэтажная — украшение Череповца. Пока здесь относительно тихо. Врачи уже в сборе. Я знаю их всех: терапевт, глазник, отоларинголог, невропатолог и я — хирург. Начальник пункта, толстый подполковник, предупредил:

— Товарищи врачи, судите строго и ответственно. Я знаю ваши штучки — направлять на консультацию, обследования. Этого не нужно. Времени нет. За два дня мы должны отмобилизовать наши контингенты.

Мы рассаживаемся в двух кабинетах. С четырех часов пошли мобилизованные. Регистратура выдавала нам их --">