Виктор Елисеевич Дьяков - В году 1238 от Рождества Христова

высочайшая милость и доверие, с другой… Тридцатипятилетний Бурундай хорошо разбирался в подковерных интригах, которые плелись в ближайшем ханском окружении. Он точно знал – ему завидуют не только найоны, но и тайджи, близкие родственники Бату-хана, в чьих жилах течет кровь самого Великого потрясителя вселенной Чингисхана. Как тут не завидовать, ведь это тумен Бурундая сыграл главную роль в разгроме Волжской Булгарии, и потом его воины первыми ворвались, и в Рязань, и во Владимир. Для всех этих знатных и влиятельных он выскочка, баловень счастья и они все сделают, чтобы опорочить его славу, уже делают.

Дальше мысли Бурундая потекли в другом направлении. Сегодня прискакал гонец с вестью, что основное войско хана овладело Тверью, город хоть и не такой большой как Владимир, но куда богаче того же Углича. Там наверняка взяли немало добычи, пленных и пленниц… Взятые в плен женщины имели для Бурундая немаловажное значение. Он не тайджи и не богатый найон, которые шли в поход, имея не только нукеров, отцы которых служили их отцам, за ними в обозе в кибитках едут по две-три, а то и более жен. Им не приходиться после сражений скучать, даже если нукеры не приведут им ни одной «цапли», или «утки». Они утешатся женами. А Бурундай один как перст и очень зависит от такого рода «ясыря». Впрочем, его нукеры ничуть не хуже потомственных слуг тайджи и найонов, но только они его любят и уважают не за высокое происхождение, а за полководческое искусство и заботу о них. И они всегда приводили к нему самых знатных и красивых пленниц. Но, как же редко они могли угодить своему темнику. Казалось бы, откуда у этого сурового, грубого воина, в жилах которого не текло и капли благородной крови такой изощренный «вкус»? Ему не нравились не только мосластые жесткотелые смердки, но и слишком хрупкие «цапли» и недостаточно нежные «утки». Бурундай хотел совершенства, а в его понимание женское совершенство заключалось в сочетании нежности «цапель» и пышнотелости «уток». По всей видимости, он имел такой «вкус» оттого, что сам являл полную противоположность: худой, жилистый, костистый. Про ту слабость темника было в курсе едва ли не все в окружении Джихангира. Тайджи и найоны посмеивались – они все были монголы, любили, как правило, много есть и лежать на мягких подушках от того с годами начинали заметно грузнеть, становиться жирными. А жирные мужчины обычно любят худых женщин, потому среди тайджи и наиболее знатных найонов в такой цене «цапли». К тому же, среди них встречаются и такие, что предпочитают мальчиков. Но почему-то над этими «гурманами» никто не смеется, и сам Джихангир этого, как бы, не замечает. А вот про тягу Бурундая к определенному типу женщин все знают и все смеются, кто втихую, кто в открытую. И сам Джихангир не прочь при случае посмеяться, и не только… Во время разграбления Владимира Джихангир вроде бы оказал Бурундаю великую честь. Когда к ногам ханского коня положили почетную добычу, княгиню, жену коназа Гюрги, перед тем сорвав с нее украшения и одежду, Джихангир отказался, он был не «голоден», ибо у него в обозе имелось больше десятка жен. К тому же Бату-хан был довольно тучен, как и почти все чингизиды перешагнувшие рубеж тридцати лет. А тут перед ним положили княгиню… в общем, она ему явно не понравилась и он предложил почетную добычу Бурундаю. Но как предложил!? Хан опять публично над ним посмеялся, унизил. Ему предлагалось овладеть княгиней на глазах у всех, прямо на снегу! Да, насиловать женщин покоренных народов, публично унижать их, на это имеют право все рядовые воины, как и десятники и сотники… Но он не десятник и не сотник, даже не тысячник, он темник. Да он бы с благодарностью принял этот дар и с удовольствием овладел бы княгиней, тем более она оказалась именно в его вкусе, хоть и не молода: крупная, белотелая, светловолосая, невероятно мягкая. Это Бурундай ощутил, когда оказался на ней, под взглядами Джихангира, его свиты и еще многих тысячников и сотников, слыша их смешки и скабрезные шутки…

Джихангир мог бы просто отдать ее ему, чтобы он с полным удовольствием овладел ее в своем шатре. Но он специально публично унизил его, приравняв к обычному воину, насилующему свою «добычу» прямо на улице при всеобщем обозрении. И вот после этого унижения он вдруг дает ему в придачу к его тумену еще три и повелевает искать и разгромить коназа Гюргу. Что это!? Непонятен и неисповедим путь ханских мыслей.

После штурма, взятия и --">