Артем Романович Боронин - Амнистия Сократа

Артем Боронин Амнистия Сократа

Сократ – философ

Мирто

Судья – афинский арбитр, старик

Демон

Ксантиппа – жена Сократа

Ксенофонт, Платон, Афобий – ученики Сократа

Анид, Мелет, Ликон – обвинители Сократа

Перикл – военачальник, афинский государственный деятель

Мятежник

Афинский народ

Действие первое

У Храма Афины. Ночь. Афобий идёт ко входу быстрым шагом. Останавливается. Двигается резко.

Афобий

Безумен ли я, но мне должно свергнуть

Очаг лжепророков, гнездо лжебогов.

Мой светлый учитель, ты разум направил,

И вот мною движет величие снов.

Пусть небо не дрогнет, но идол пусть канет

В забвенную бездну, где предков уют…

Мне жалко отца – он рабом тёмных правил

Себя заковал средь общественных пут.

Мне имя Афобий, мой недруг в сознанье

Был шёпотом явлен, что сладкая ложь.

Ему не стерпеть, он боится пыланья…

Теперь он ушёл… В моём разуме дрожь.

Но я принесу вам огонь для спасенья,

Рука моя – пепел! Как больно лицу!

Мой взор ослеплён, но я полон виденья,

Я сам умираю, но пламя несу!

Долго, долго я метался не в силах найти истину. Ни военное дело, ни жречество не смогли дать мне ответы. Всюду одно лицемерие, всюду люди провозгласили то, чего не хотят исполнять. Одна ложь, только чёрная и наглая ложь!

(Появляется Сократ)

Сократ

Афобий! Не этому я учил тебя!

Афобий

Но этому я научился у тебя, Сократ! Зря ты пошёл за мной. Но ты мне не помешаешь. Я докажу, что люди злы, а боги их ложны!

Сократ

Афобий, стой!

(Появляется Демон. Стоит в стороне. Сократ подходит к Афобию)

Афобий

Отойди, старик, или пожалеешь!

(Афобий с силой отталкивает Сократа и уходит)

Сократ

Афобий…

Действие второе

Храм Афины. Утро. Судья стоит у окна. В комнату заходит Ликон. На полу лежит бездыханный Афобий.

Судья

Ликон, ты вовремя. Заходи, пока не пришли толпы и не растворили в себе горе.

(Судья подходит к Ликону)

Час суровый коснулся порога,

Ночью прошлой напали на бога,

Что наш город державный хранит.

Ликон

Невредимым стоит монолит!

Это нашу уверенность силит.

Если есть неразумию имя,

То Афобием зваться ему.

Разве этим стяжается доблесть?

Раньше люди научную область

Покоряли, оставив тем след.

Были войны, но матери бед

Не страшились людские таланты,

Ибо знали, что небо Атланта

Грешно царствует, пестуя вред.

(Судья подходит к телу Афобия)

Судья

Этот юноша жертвою буйства,

Мог ли пасть он во власть богохульства,

Самолично найдя к нему след?

Ликон

Стало много теперь лицемеров,

Коих слово к мученью ведёт.

Они лгут, они алчут из веры,

Что не тронет божественный гнёт.

(Раздаётся шум за дверью)

Судья

Слышу шорох… Есть там кто-то?

Отвечай, кто слушал нас?

Ликон

Никого там, никого там…

Это ветра вольный глас.

(За дверью слышатся спешные шаги)

Судья

Что ты, что ты? Среди окон

Вижу блеск безумных глаз.

Ликон

Тебе чудилось доныне,

Тебе чудится опять.

Судья

Уже слышу, как повинен,

Кто-то бросился бежать.

Ликон

Думать поздно,

Очень грозно

Возвеличивают гул

Толпы многих,

Коих слёзный

Гром разительный спугнул.

(Слышны звуки толпы. Народ вваливается в комнату.)

Действие третье

Пустынная улица. Сократ и Платон прогуливаются.

Сократ

Той ночью звезда угасала над морем,

И стоны по ветру её донеслись.

Ты видишь, Платон, я жизнь выбрать волен,

Но смерть непокорна. Как хитрая рысь,

Она жертву знает всегда до рожденья.

(Сократ и Платон останавливаются)

Платон

Учитель, я чувствую полон смиренья

Твой голос, что ныне всё более строг.

Ты мудр, основой тому лишь терпенье?

Но смерть – окончанье любой из дорог.

Сократ

Что смертью зовёшь ты? И бледностью тела,

И немостью гласа с покоем сердечным -

Зовётся всё кокон, в который сумело

Вложить свою душу всесильное нечто.

Так чист изначально. Путь жизни змеится

Не лишь каменистыми тропами.

Ты грязь пересечь не способен, как птица;

А зло не направлено злобою.

О, если бы знал человек, что есть благо,

О, если б умел он стремиться к нему…

Быть может, большую снискали вину,

А нынче в тумане мы бродим с отвагой.

Ты помнишь Афобия, что безрассуден,

Он ранее днями пытался сжечь храм.

Тот юноша дивный полезен был людям,