Олег Николаевич Татарченков - Высоко над уровнем моря

Олег Татарченков Высоко над уровнем моря

Е.М. Посвящается.

Прощайте, горы, вам видней,

Какую цену мы платили,

Врага, какого не добили.

Каких оставили друзей.

Группа «Каскад»

Часть первая Рикошет

Андрей Протасов. Москва, декабрь 1991 года.

Я проснулся от звонка в дверь. Открыл глаза и посмотрел на циферблат электронных часов, зеленовато мерцавших в полумраке комнаты. Часы показывали полдевятого. Я глубоко вздохнул и повернулся на бок, мысленно послав ко всем чертям ранних визитеров: сегодня суббота и посему у меня есть стойкое желание выспаться.

Собственно говоря, я уже понял, что звонить может только кто-то из числа хорошо знакомых мне людей. Но интересоваться, кто именно пожаловал ко мне в гости в столь ранний час, не было никакого желания. После прерванного самым бесцеремонным образом сна у меня далеко не самые дружеские чувства к тем, кто это сделал. Особенно если накануне ты допоздна засиделся с приятелями за пивом.

Но визитеры не унимались. Звонок тарахтел. Я полежал в постели еще пару минут, надеясь, что у неизвестного кретина затечет палец на кнопке, и он уберется восвояси. Но, видимо, упрямый малый прилепил палец к кнопке скотчем. Я выругался, слез с кровати, натянул джинсы (не встречать же незваных, но все-таки гостей, в вытянутых трико!) и поплелся к двери.

Если честно, я уже догадался, кто мог нанести этот утренний визит, и по дороге в коридор твердил по себя: «Господи, только не это! Ну, бывают же чудеса: может, какой-нибудь очень упертый почтальон притащил телеграмму или очередные сектанты толкутся у дверей?»

Посмотрел в глазок. Предо мной, отгороженное дверью, предстало нечто бело-серое и явно мехового происхождения. Шуба подняла руку, чтобы снова начать мучить звонок, и я чуть было не заорал от досады. Чуда не случилось: за дверью оптимистически трезвонила моя новая подруга Наташка.

Я открыл дверь, и Наталья пушистым метеором влетела в прихожую, дернула меня за рукав (терпеть не могу эту дурацкую привычку!) и затараторила:

— Ты все еще дрыхнешь, засоня! Я чуть было звонок не сломала, пока тебя будила!!! Иди умойся: на твой заспанный и мрачный вид невозможно смотреть!

Конечно, я мог ей сказать, что у меня всегда такой вид, когда не высплюсь или меня внезапно разбудит какой-нибудь остолоп. Но в последнюю минуту сдержался и произнес как можно суше:

— Чем в такую рань обязан? Ты могла бы заранее предупредить, что придешь!

Обычно я стараюсь не разговаривать в таком тоне с девушками, но если они стремятся превратить меня в ваньку-встаньку, то пусть получают — мне не жалко. Несмотря на четырехмесячное знакомство, из которого только месяц относится к постельной фазе, Наташка ведет себя со мной как благоверная. Несколько раз я делал полпытки расставить вещи по своим местам, но втуне.

В лоб жарить о таких деликатных вещах я не привык, а все мои намеки, экивоки и смены интонаций Наталья элементарно игнорирует. Видите ли, она решила для себя, что у нас «все серьезно» и слезать с этой точки зрения не собирается. Знал бы я, грешный, чем закончится случайный разговор со случайной попутчицей в подмосковной электричке…

Триста раз подумал бы перед этим и столько же — перекрестился. Пока я теплю, ожидая, что Наталья глубоко залезет на «неконтролируемую территорию» — иными словами, зарвется. Тогда с чистой совестью поставлю все точки над «и».

И у меня такое ощущение, что это произойдет сегодня. Все идет к тому: налицо утреннее наглое вторжение с целью узурпации моего личного времени. И если в другой день я еще мог отступить, то сегодня идти на попятный не собираюсь ни в коем случае. Этот декабрьский день я не разменяю ни с одной раскрасавицей мира пусть даже с самой ангельской душой. Поэтому упрямо не иду умываться и мрачно таращусь на Наташку, явно высказывая ей свое нерасположение.

Сегодня — день моего рождения. Второго рождения. Его я отмечаю в очень узком кругу с людьми, которые знают меня гораздо дольше четырех месяцев. Впрочем, Наташа не виновата: я ей не успел рассказать об этом. Даже не уверен, что когда-нибудь расскажу.

— Натали… — стараюсь говорить как можно мягче, — у меня очень серьезное мероприятие. С очень старыми друзьями. И если бы ты --">