Николай Николаевич Шпанов - Горячие сердца

ошибется тот, кто поверит, будто под этим спокойствием не скрывается огромный темперамент. Это хорошо известно нам, видавшим полковника во всяких обстоятельствах и знающим, какой краской гнева подчас наливаются лицо, шея, даже глаза его. Но и тут, как всегда, лишь несколько сухих, еще более спокойных, чем обычно, слов. А уж что скрывать — едва ли кто-либо во всем соединении чаще вызывал краску гнева на лице полковника, нежели его любимец Прохор! Зато и единственным человеком, которым открыто восхищался полковник, был тоже Прохор.

— Слепень, а не человек, — говорил полковник, и во взгляде его сверкали искры задора и гордости.

Относилось это определение к одному из ценнейших боевых качеств летчика — к умению навязать врагу бой и довести его до конца даже тогда, когда единственным, ясно выраженным желанием противника бывает: «удрать, удрать во что бы то ни стало». Вторая, не менее яркая, особенность Прохора — чувство боевой дружбы, доведенное до высшего предела. Если Прохор видит товарища в беде, ничто не может удержать его от атаки. Соотношение сил теряет значение. Из этого не следует, будто Прохор не способен к разумному анализу обстановки, не умеет быть расчетливым и хитрым там, где нельзя взять напором. Но чтобы понять, как сочетаются эти противоречивые качества в одном человеке, нужно продежурить под крылышком самолета бок о бок с Прохором столько, сколько довелось мне.

Думать или говорить о Прохоре — это значит перечислять его боевые дела. Прохор, воздух и бой — неразделимы. При всякой возможности он старается сам вести своих людей на задание. Если бы вы знали, какие дела есть в послужном списке Прохора!

...Шли упорные бои с гитлеровцами. Их исход решал судьбу одного из важных участков фронта. Кроме обычной работы по прикрытию своих штурмовиков, на нас была возложена оборона воздуха в районе железнодорожной станции. Именно эта часть задачи и пала сегодня на Прохора.

Задание принято. Как всегда, несколько минут раздумья над картой. Собраны летчики. Задача разъяснена каждому. Даны ответы на вопросы. Минута — и маскировка упала с самолетов. Ведущее звено во главе с Прохором выруливает на старт. Быстрая тень его истребителя проносится над аэродромом, делается все меньше, исчезает вдали...

Противника над станцией еще не было. Прохор воспользовался этим и прошел немного к западу, на солнце. Оттуда было лучше наблюдать за воздухом в зоне станции.

Через несколько минут километрах в четырех севернее озерка Прохор заметил группу самолетов. Это были «мессершмитты-109». Они шли со стороны солнца. Прежде чем Прохор решил, примет атаку или атакует сам, один из его ведомых вдруг качнул: «Оставьте меня», дал газ и пошел в одиночку навстречу противнику с очевидным намерением развязать Прохору руки для патрулирования. Положение для боя было невыгодным. Прохор покачал второму ведомому: «Следовать за мной», и стал набирать высоту. При этом ему удалось зайти из-под солнца, благодаря чему нацисты смаху проскочили вниз.

Прохор стал выходить в исходное положение для боя. Враги явно не хотели драться. По всей вероятности, им предстояло прикрывать бомбардировщиков, идущих к железнодорожной станции, и они не могли отвлекаться на бой со звеном Прохора. Именно поэтому Прохор и решил во что бы то ни стало навязать вражеским истребителям бой. Но тут он вдруг увидел, что летит совершенно один: куда-то исчез и второй ведомый. Что же делать: снижаться? Нельзя — «мессеры» непременно накроют его сверху. Лезть вверх? Тоже не годится — собьют. А уходить некуда... Раз так, осмотрительности не оставалось места: если принимать неравный бой — одному против трех, — то уж так, чтобы... одним словом, «по-прохоровски»...

Быстро работает мысль. Взор обыскивает пространство вокруг, чтобы оценить положение. Вот идет звено «мессершмиттов». Прохор решает развернуться на восток, атаковать противника в лоб, прорваться сквозь строй «мессеров» и, не меняя курса, уйти к себе. Так же мгновенно, как работает мысль, совершают движения руки и ноги; машина ложится в крутой разворот, и... Прохор видит: на хвосте у него висит четвертый «мессер». Зная, что «Ме-109» не любит крутого виража, Прохор именно виражом уходит от севшего ему на хвост фрица и одновременно отрывается от первой группы врагов. У него несколько секунд передышки. Используя их, Прохор спешит забраться повыше.

Повернув голову, Прохор видит в хвосте у себя новую вражескую пару. Попытка --">