Коллектив авторов - Народные герои

как партизаны Змиевского района снова разрушили его. Почти одновременно со взрывами на Харьковском аэродроме прогремели взрывы на аэродромах в Рогани и Чугуеве.

На пригородной станции Новая Бавария от мощного взрыва погибло много гитлеровцев, прекратилось движение поездов.

В Алексеевском районе было взорвано полотно на участке железной дороги между станцией Беспаловка и разъездом 113-й километр: вражеский эшелон пошел под откос, движение поездов на этом участке прервалось на несколько суток.

Это было сражение, в котором жители Харькова и области наносили противнику удар за ударом. Еще один советский город не хотел подчиниться насилию и оружию, не страшился кровавого террора, а жил и сопротивлялся, боролся с врагом всеми доступными средствами.

Руководил борьбой подпольный обком партии, который доверили возглавить секретарю партийной организации Харьковского сельскохозяйственного института доценту кафедры математики Ивану Ивановичу Бакулину. В состав обкома вошли А. М. Китаенко, И. П. Синицын, И. Ф. Гаркуша, А. И. Мотылевский и И. А. Корзин.

* * *

Подпольным организациям на Харьковщине приходилось вести работу в исключительно трудных условиях. Пятнадцать месяцев линия фронта проходила всего в 50 километрах от города, область была наводнена гитлеровскими войсками. Но ничто не могло остановить всенародного сопротивления врагу. Этому способствовала большая организаторская работа партийных и советских органов, проделанная заблаговременно, накануне оккупации.

В области было создано 37 подпольных райкомов партии. В тылу оставалось более 2600 коммунистов. Со многими И. И. Бакулин был знаком по партийным конференциям, других узнал во время обучения в специальной школе, где прошли подготовку более 2 тысяч будущих подпольщиков и партизан.

На случай оккупации Харьковской области предусматривалось создать четыре сельских куста — Богодуховский, Змиевский, Купянский и Петровский, объединявших по нескольку районов. Сам же Харьков разбивался на четыре района — Нагорный, Заводской, Железнодорожный и Основянский. Подпольную работу в каждом из них должны были организовать райкомы партии, во главе с секретарями, которых в случае возможных осложнений могли заменить специально подготовленные для этого товарищи.

О том, почему Ивану Ивановичу Бакулину предложили стать секретарем подпольного обкома партии, рассказал начальник Главного политического управления Советской Армии и Военно-Морского Флота СССР генерал армии А. Л. Епишев, который в сорок первом году был первым секретарем Харьковского обкома:

«…Отбирая коммунистов для труднейшей и ответственнейшей работы во вражеском тылу, мы в обкоме не могли не остановиться на кандидатуре партийного секретаря сельскохозяйственного института. Многолетняя работа с людьми снискала ему большой авторитет. Его скромность, глубокие знания, подлинная интеллигентность вызывали уважение, располагали уже при первом знакомстве. Но главное, что определило наш выбор, — это глубочайшая преданность делу партии, в которой он состоял с ноября 1928 года. О ней свидетельствовала его работа в районной школе, техникуме, наробразе и, наконец, в институте, где о доценте Бакулине говорили с особым уважением. В течение трех предвоенных лет подряд его единодушно избирали секретарем партийной организации института».

Высокое доверие радовало и немного тревожило Бакулина — у него, умудренного жизнью человека, не было ни малейшего опыта подпольной борьбы, но тем глубже он осознавал значимость ее и тем решительнее взялся за тщательную подготовку к этой трудной и полной опасностей работе.

Октябрьским утром его вызвали в обком. В кабинете А. А. Епишева находились Председатель Президиума Верховного Совета УССР М. С. Гречуха и член Военного совета 38-й армии Н. К. Попель.

Епишев обратился к Бакулину.

— Иван Иванович, нас интересует, как идет подготовка подполья.

— Явочные и конспиративные квартиры подобраны, — ответил Бакулин. — Оружие и продовольствие завезены на базы.

— Где будет ваша основная конспиративная квартира? — уточнил Гречуха.

— У профессора Михайловского.

— А он надежен?

— Причин для сомнений нет, — твердо ответил Бакулин.

Действительно, тогда, перед уходом наших войск из Харькова, казалось, что предусмотрено если не все, то по крайней мере многое. Но едва в город вошли гитлеровцы, --">