Владимир Дмитриевич Успенский - Ухожу на задание…

приплюснутой. Дул ветер, и сыпал мелкий сухой снежок…

Занимались мы по ускоренной программе. Двенадцать часов в сутки. Почти все время в классе. Электротехника, радиотехника, прием и передача на ключе, работа с микрофоном. Иногда ходили в караул. Так пролетела зима. Весной мы уже считали себя радистами. О героических подвигах на фронте больше не думали. Война шла к концу, советские войска приближались к Берлину.

Все-таки очень далеко мы находились — даже о победе узнали лишь 10 мая. В тот день у нас состоялся торжественный митинг. Были речи. Поднялся на трибуну пожилой, трижды раненный мичман, хотел сказать что-то, но заплакал, махнул рукой и ушел за кулисы.

В гарнизонном Доме культуры флота на скорую руку организовали праздничный вечер. Возле нас, на ряд впереди сидели несколько девушек в матросских фланельках, с полосатыми воротниками-гюйсами на плечах. Одна из них часто поворачивалась к своей подруге, я видел ее лицо: большие насмешливые глаза, полные, резко очерченные губы. высокий лоб. Пожалуй, даже слишком высокий, девушка прикрывала его челкой крупно завитых волос. А сзади волосы были подстрижены совсем коротко, как и положено рядовому бойцу.

Наши взгляды встретились несколько раз, и я, помнится, даже покраснел, потому что в ту пору робел перед девушками больше, чем перед вооруженным до зубов неприятелем. Хотел заговорить с ней, но не смог.

Вышли мы следом за девушками и фойе, проводили их взглядами. И почему-то взгрустнулось немного.

Случайная мимолетная встреча — сколько их бывает в юности! И я, конечно, никли не думал, что благодаря стечению обстоятельств эта встреча останется в памяти навсегда.

Меньше пены, салага!

Военный порт, залитый яркими солнечными лучами, выглядел празднично. Слышались веселые голоса, звуки музыки. Пахло свежей краской. На деревянных бонах матросы, раздевшись до трусов, стирали белые робы. С шипением разбивались о настил тугие серебряные струи пресной воды.

Инструктор школы связи, сопровождавший выпускников к новому месту службы, спрашивал у встречных где стоят сторожевики. Мы проходили мимо десятков больших и малых кораблей, тесно прижавшихся один к другому. Я волновался, пытаясь угадать, какой же из кораблей наш.

Наконец инструктор остановился на одном из пирсов, устало присел па чугунный пал и достал из сумки кисет.

— Ну, Успенский, вы дома. Вот он, ваш трап!

Я увидел небольшой стройный корабль с плавными обводами корпуса, с чуть скошенными назад мачтами. Стремительность, скорость — вот что воплотили создатели корабля в его конструкции. Казалось, сорвется он сейчас со стальных швартовов и ринется к выходу из бухты в ту сторону, куда направлен был его острый форштевень.

Взгляд скользнул по боевой рубке, по стволам орудий, проследил, куда спускаются антенны.

На корме — большие медные буквы, до слепящего блеска начищенные заботливой умелой рукой.

— «Вьюга», — вслух прочитал я.

Спустился по наклонному трапу на светлую, выдраенную

с соляром палубу и чуть не упал — разъехались ноги. Как же ходить здесь во время качки?

Вахтенный у трапа, здоровенный матрос, краснощекий и рыжий, сказал насмешливо:

— Осторожней ты, корова па льду!

— Ладно, без сопливых обойдемся.

— Меньше пены, салага! — прикрикнул вахтенный.

Он был постарше меня, но я не ответил ему. Салага — она рыба мелкая.

Навстречу мне шел вызванный дежурный офицер. Я вытянулся и вскинул ладонь к бескозырке.

С моим приходом радистов на корабле стало пятеро. Трое несли вахту в радиорубке дальней связи. А меня по традиции определили в автосигнальное отделение к старшине 2-й статьи Федору Гребенщикову. В этом отделении начинали службу все молодые радисты «Вьюги».

Заведование наше оказалось довольно обширным. В штурманской рубке стояла на пружинных амортизаторах маленькая ультракоротковолновая радиостанция типа

«Рейд». За переборкой, в соседнем помещении, находилась аппаратура боевой трансляции, так называемый узел «В». Имелась у нас и переносная коротковолновая станция РБМ для высадки па берег.

Мы должны были следить за состоянием аккумуляторов, за сохранностью радиотрансляционной сети. Кроме того, в мои обязанности входило обслуживание агрегатной, где сосредоточены были умформеры и динамо-машины, питавшие все корабельные радиоустановки.

— В море будете нести --">