Василина Александровна Орлова - Бульдозер

Елену передернуло. Майка тем временем подтянула за рукава еще пару пернатых обитателей этого хранимого от всех житейских реалий заповедника. Накрашенные сверх всякой меры девицы, держась за руки, жеманно представились:

- Аня.

- Аля.

Их мужские голоса и выскобленные подбородки не оставили сомнениямолодые люди принадлежат к числу заплутавших потомков Адама.

- Эт-то еще что такое? - прошипела Елена, когда Аня и Аля сделали кокетливый книксен и удалились.

- Прикольно! Не злись, пожалуйста, я тут тебя хотела с одним человеком познакомить. Ты думаешь, Майя кучерявая дура - а Майя, между прочим, о тебе заботится. Ты же не хочешь скончаться в девичестве?

- Лично я тебя ни о чем таком не просила! - Голос Елены приобрел металлические обертоны.

- Ну ясное дело! А то я без глаз. Не вижу, как доходишь в своем педагогическом отшельничестве. Встряхнись! Брось вызов! Всем и вся. Пойдем, я его сперва тебе издали покажу. - И Майя взяла Елену на буксир.

Елена не узнавала подругу: и чем же она так взволнована? Неужели только ролью свахи? Тут явно какие-то хитрости, закулисные замыслы.... Ну Майка. Интриганка-второгодница.

Старый хрыч на благовидном расстоянии как бы в рассеянности следовал за ними.

- Вон, гляди! - остановилась Майя.

- Который?

- Ага, любопытство таки взыграло! Да нет, не тот, справа...

Да, действительно, мужчина, которого Майка решила ей по-дружески представить, был ничего. Можно даже сказать, вполне хорош собой. И даже- на редкость красив. По крайней мере, со спины. Словно почувствовав взгляд, он обернулся.

Когда-то Елена слышала такую поговорку: настоящий мужчина должен быть до синевы выбрит и слегка пьян. К сожалению, в жизни она больше встречала слегка выбритых и до синевы пьяных. Этот парень не относился ни к тем, ни к другим, был где-то посредине, ближе, пожалуй, к первым. Впрочем, легкая небритость присутствовала. Фигура, которую принято называть спортивной, следы образованности на ироничном лице.

- Караул, он, кажется, разбил мое сердце! - прыснула Елена.

- Серьезно, как он тебе? - Майя жадно заглядывала подруге в лицо.

- Майя, посмотри на его костюм. Тут же один галстук долларов за триста, у парня на лице это написано бегущей строкой. Наверняка он из тех, кто знается с бандитами, имеет крышу, ворочает делами и так далее. Или просто хлыщ от искусства? Вроде не похоже....

- Ты совсем не ценишь, что я для тебя делаю, - отмахнулась Майя. Рассуждаешь как третьеклассница. Он нормальный парень, при деньгах, образован. Меценатствует. Бандит! Что ж тут такого? В наше время нормальный мужик либо бизнесом занимается - значит, бандит, - либо политикой - значит, вообще киллер.

- Хакер, - подсказала Елена. - Имиджмейкер. Мерчендайзер.

- Честно жить - себе дороже, - не слушала Майя. - Я когда увидела его в гостях у моих знакомых, сразу решила: это для тебя. Вы идеально подходите друг другу. зовут его Кирилл.

Гости бродят по залу. В высоких стаканах колышется, то есть от переменчивого освещения создается впечатление, что колышется, разноцветная жидкость. За стойкой негр в белом костюме, белый негр, вертит длинными руками пузатые бутылки, разливает посетителям коктейли, какие кто пожелает разумеется, все за счет фирмы. Редкие пернатые чувствуют себя здесь в своей тарелке. Это приметила Елена, вглядываясь в лица внимательнее. Столичная балованая публика, уж на что привыкшая к зрелищам всякого рода, разбиваясь на персоналии, поражает трогательной незащищенностью. Вот высокая дама в золотом хитоне пошатывается на высоких каблуках - босоножки, знать, с собой захватила, не станешь в них в такую погоду шкандыбать по улицам. Хотя Елена мысленно хлопнула себя по лбу - дама в золотом, разумеется, приехала сюда на автомобиле с личным шофером. Как бы то ни было, ноги у нее красные, как у гуся, - это бывает, если долго стоять на каблуках и если в помещении холодно. И дама стесняется красных ног, неловко переминается, прячет их одну за другую, но это не спасает, и лицо ее тоже краснеет.

Стайка бородатых юнцов, выпускников какого-нибудь редкого факультета элитарного вуза, гогочет в углу; хорошо, на пол не сплевывают- это явно ценители искусств, тонкие эстеты, в душе революционеры, по совместительству клерки, авторы глянцевых журналов, баловались на первом курсе самиздатом, конспектировали Ницше и презирали звон монет. Их арийские физиономии с тех пор слегка раздобрели. Превратны мирские замыслы!

А это знаменитый высоколобый --">