Антон Павлович Чехов , Сергей Тимофеевич Аксаков , Константин Дмитриевич Ушинский , Александр Иванович Куприн , Александра Осиповна Ишимова , Мария Львовна Толмачева , Надежда Александровна Лухманова , Клавдия Владимировна Лукашевич , Степан Семенович Кондурушкин - Пасха. Чудесные истории. Рассказы русских писателей

Дама
слушает покорно, как виноватая, коротко отвечает и глядит в землю.
«Чем она грешна? – думаю я, благоговейно посматривая на её кроткое красивое лицо. –
Боже, прости ей грехи! Пошли ей счастье!»
Но вот священник покрывает её голову епитрахилью 13.
– Аз, недостойный иерей… – слышится его голос, – властию Его, мне данною, прощаю
и разрешаю тя от всех грехов твоих…
Дама делает земной поклон, целует крест и идёт назад. Уже обе щеки её румяны, но лицо
спокойно, ясно, весело.
«Она теперь счастлива, – думаю я, глядя то на неё, то на священника, простившего ей
грехи. – Но как должен быть счастлив человек, которому дано право прощать».
Теперь очередь Митьки, но во мне вдруг вскипает чувство ненависти к этому разбойнику, я хочу пройти за ширму раньше его, я хочу быть первым… Заметив моё движение, он
бьёт меня свечой по голове, я отвечаю ему тем же, и полминуты слышится пыхтенье и такие
звуки, как будто кто-то ломает свечи… Нас разнимают. Мой враг робко подходит к аналою, не
сгибая колен, кланяется в землю, но, что дальше, я не вижу; от мысли, что сейчас после Митьки
будет моя очередь, в глазах у меня начинают мешаться и расплываться предметы; оттопыренные уши Митьки растут и сливаются с тёмным затылком, священник колеблется, пол кажется
волнистым…
Раздаётся голос священника:
– Аз, недостойный иерей…
Теперь уж и я двигаюсь за ширмы. Под ногами ничего не чувствую, точно иду по воздуху… Подхожу к аналою, который выше меня. На мгновение у меня в глазах мелькает равнодушное, утомлённое лицо священника, но дальше я вижу только его рукав с голубой подкладкой, крест и край аналоя. Я чувствую близкое соседство священника, запах его рясы, слышу
9

Придел – пристройка православного храма.
Подёнщик – человек, которому по дням оплачивали временную работу.
11
Бабки – косточки для одноимённой игры.
12
Аналой – высокий столик, на который во время богослужения кладутся церковные книги, иконы.
13
Епитрахиль – часть облачения священника – длинная полоса ткани с крестами, которую надевают на шею так, чтобы
она свешивалась спереди и сзади.
10

10

Сборник. «Пасха. Чудесные истории»

строгий голос, и моя щека, обращённая к нему, начинает гореть… Многого от волнения я не
слышу, но на вопросы отвечаю искренне, не своим, каким-то странным голосом, вспоминаю
одиноких Богородицу и Иоанна Богослова, распятие, свою мать, и мне хочется плакать, просить прощения.
– Тебя как зовут? – спрашивает священник, покрывая мою голову мягкою епитрахилью.
Как теперь легко, как радостно на душе!

11

Сборник. «Пасха. Чудесные истории»

В ЦЕРКВИ ВСЁ ДЫШИТ РАДОСТЬЮ, СЧАСТЬЕМ И ВЕСНОЙ

12

Сборник. «Пасха. Чудесные истории»

Грехов уже нет, я свят, я имею право идти в рай! Мне кажется, что от меня уже пахнет так
же, как от рясы, я иду из-за ширм к дьякону 14 записываться и нюхаю свои рукава. Церковные
сумерки уже не кажутся мне мрачными, и на Митьку я гляжу равнодушно, без злобы.
– Как тебя зовут? – спрашивает дьякон.
– Федя.
– А по отчеству?
– Не знаю.
– Как зовут твоего папашу?
– Иван Петрович.
– Фамилия?
Я молчу.
– Сколько тебе лет?
– Девятый год.
Придя домой, я, чтобы не видеть, как ужинают, поскорее ложусь в постель и, закрывши
глаза, мечтаю о том, как хорошо было бы претерпеть мучения от какого-нибудь Ирода 15 или
Диоскора 16, жить в пустыне и, подобно старцу Серафиму 17, кормить медведей, жить в келии 18
и питаться одной просфорой 19, раздать имущество бедным, идти в Киев. Мне слышно, как в
столовой накрывают на стол – это собираются ужинать; будут есть винегрет, пирожки с капустой и жареного судака. Как мне хочется есть! Я согласен терпеть всякие мучения, жить в
пустыне без матери, кормить медведей из собственных рук, но только сначала съесть бы хоть
один пирожок с капустой!
– Боже, очисти меня, грешного, – молюсь я, укрываясь с головой. – Ангел-хранитель,
защити меня от нечистого духа.
На другой день, в четверг, я просыпаюсь с душой ясной и чистой, как хороший весенний день. В церковь я иду весело, смело, чувствуя, что я причастник, что на мне роскошная и
дорогая рубаха, сшитая из шёлкового платья, оставшегося после бабушки. В церкви всё дышит
радостью, счастьем и весной; лица Богородицы и Иоанна Богослова не так печальны, как вчера,
лица причастников озарены надеждой, и, кажется, всё прошлое предано забвению, всё прощено. Митька тоже --">