Владимир Ильич Зима - В пургу и после (сборник)

обидчивый…

Отчим вернулся, когда часы пробили час ночи.

При звуках его тяжелых шагов Лида быстро вытерла глаза и пошла к двери. Злой, уставший, не успевший помыться после рейса, отчим ввалился в комнату и пробурчал:

— Иди забирай своего ненаглядного!..

— Где он, что с ним? — переполошилась Лида, сердцем чуя недоброе.

— Небось под калиткой валяется.

Прошмыгнув мимо отчима в дверь, Лида выбежала из дома, огляделась и увидела за воротами темную фигуру. В тени на скамейке сидел сгорбившийся Валька. Он тихо стонал. Из разбитой губы на подбородок стекала черная струйка крови.

— Что с тобой, Валя?

— Ничего, — совершенно трезвым, но очень усталым голосом ответил Валька, с видимым усилием поднялся и пошел в дом.

Отчим плескался водой у сарая. Мать с полотенцем в руках стояла рядом, слушала рассказ отчима и кивала головой.

— Он, стервец, попросился со мной до Донецка поехать, вроде каких-то своих дружков проводить… Мне это нетрудно — автобус почти пустой, взял. Напарник всю дорогу спал на заднем сиденье, так этот, понимаешь, подсел и завел разговоры о том, что ему и то здесь не нравится, и то… Я слушаю и молчу, думаю, до чего же договорится. Он мне и бряк: «Я, дядя Коля, думаю опять на Север податься…» А потом просит: «Вы, мол, там, дома, объясните все Лиде, потому что я не могу…» И в Донецке уже я оглянулся — нет его!.. Что делать? Я на сорок минут отправление автобуса задержал, сказал там диспетчеру, что рулевая тяга разболталась, надо подтянуть, напарника оставил при машине, вроде бы колупаться с ней, а сам — искать! Обегал все пивнушки — нет его! Потом сообразил и — прямиком на вокзал. Вижу, этот уже у кассы стоит… Так еще, представляешь, на обратном пути, когда он у меня на заднем сиденье валялся, останавливает автобус контроль! Уж я им объяснял, что сродственник, а они мне не верят, побитый он сильно, говорят…В путевку записали, акт составили… Надо же! Сколько левых пассажиров возил, и ничего, а этого один раз повез, и сразу акт!

Отчим долго еще рассказывал матери, как он вез Вальку домой, но Лида уже ушла в дом. Она увидела Вальку сидящим за столом.

— Слышишь, Лида! Не могу я больше!.. Поехали на Север!..

— Да как же это? — растерялась Лида. — Я не знаю, нет!..

— Аэролог я, а не кладовщик, — глухо сказал Валька. — Уеду. Завтра в загс пойдем, и как нас разведут, сразу уеду…

— Валя… — прошептала Лида и тихо пошла со двора.

Она быстро шла к морю, и ленивые прохожие осуждающе глядели ей вслед. Несмотря на позднее время, отдыхающие гуляли у моря.

А потом из тучи стал накрапывать негромкий дождь, и побежали прохожие, и Лида смешалась с ними, будто они разделили ее беду…

--">