Георгий Степанович Жженов - От «Глухаря» до «Жар-птицы». Повесть и рассказы
Название: | От «Глухаря» до «Жар-птицы». Повесть и рассказы | |
Автор: | Георгий Степанович Жженов | |
Жанр: | Советская проза | |
Изадано в серии: | Новинки «Современника» | |
Издательство: | Современник | |
Год издания: | 1989 | |
ISBN: | 5-270-00724 | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "От «Глухаря» до «Жар-птицы». Повесть и рассказы"
Народный артист СССР Георгий Жженов в 1938 году был арестован по ложному обвинению и провел в тюрьмах, лагерях и ссылке свыше пятнадцати лет. Этим тяжелым годам посвящены повесть и большинство рассказов его автобиографической прозы.
Читаем онлайн "От «Глухаря» до «Жар-птицы». Повесть и рассказы". Главная страница.
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (72) »
Георгий Жженов От «Глухаря» до «Жар-птицы» Повесть и рассказы
От автора
До недавнего времени все, кого интересовало мое прошлое, при встречах на улицах, в театре, в поездах и самолетах, на творческих вечерах и особенно в своих письмах мне, касаясь периода моей жизни на Севере, спрашивали: «Скажите, Георгий Степанович, вы поехали на Колыму и на Таймыр по комсомольской путевке?»Потом — уже после публикации рассказа «Саночки» в журнале «Огонек» и книжки «Омчагская долина», вопрос стал звучать иначе: «А за что вас посадили, Георгий Степанович?»
И хотя большинство спрашивавших не хуже меня знали, что репрессиям подвергались миллионы безвинных, мой ответ: «Ни за что» — никого не устраивал. В таких случаях мне отвечали: «Вы нас не так поняли, мы верим, что вы не виноваты, что вы не враг народа… Но мы хотим знать конкретный повод, по которому из вас — двадцатидвухлетнего — состряпали «государственного преступника»! Что это было? Неосторожно оброненное слово, рассказанный анекдот, «опасное» знакомство, донос или что другое?..»
В предлагаемых читателю записках я пытаюсь извлечь из недр моего прошлого события более чем полувековой давности.
Пытаюсь воскресить, вытащить из архивов пережитого страницы жизни, давным-давно прочитанные, перевернутые быстро бегущим временем и похороненные в бездонных кладовых забвения…
Единственным и не всегда надежным помощником в этом мучительно трудном деле, затеянном мною на восьмом десятке лет, является память.
Человеческая память — гигантский музей, хранящий в своих «запасниках» все невостребованное временем, все забытое!..
Никаких других источников, по которым я мог бы сверить собственную память с действительностью, с фактами чудовищного произвола властей, в моем распоряжении нет. И спросить некого…
Один за другим уходят из жизни последние свидетели — человек не вечен! Годы, проведенные в царстве ГУЛАГ не способствуют долголетию… Среди товарищей по несчастью я был один из самых молодых тогда.
До ареста дневников или записных книжек не вел. Всегда хотел, неоднократно давал себе обещания записывать самое интересное и существенное, даже начинал, но дальше начинаний, как правило, дело не шло, — легкомысленно надеялся на свою молодую память.
Позже — в заключении, когда еще жива была надежда на возвращение, когда особенно хотелось запомнить все, что происходило со мной и вокруг меня, чтобы когда-нибудь на свободе рассказать обо всем людям, — вести дневниковые записи, а тем более хранить их было равносильно самоубийству. В то время обнаруженный при обыске автомат, тайно хранимый заключенным, грозил бы последнему меньшей карой, нежели найденные при нем записи, сделанные из-за «колючей проволоки»…
В годы лагерного произвола увековеченных слов боялись больше, чем оружия. И не без основания: все беззакония всегда творились скрытно от народа! Тайну преступлений оберегают тщательно — нарушителей и свидетелей не щадят.
Итак, надежда только на собственную память…
Началом всех несчастий в нашей семье явился роковой декабрь 1934 года, когда был убит Сергей Миронович Киров.
В эти скорбные для ленинградцев дни, университет, в числе других предприятий и организаций города, отдавал последний долг памяти партийного лидера, тело которого было выставлено для прощания в Таврическом дворце, недалеко от Смольного.
Стояли сильные декабрьские морозы…
Мой брат Борис, студент механико-математического факультета университета, обратился к комсоргу своего курса с просьбой разрешить ему остаться. Показав на свои разбитые ботинки, он сказал: «Если я пойду в Таврический дворец, я обязательно обморожу ноги. Какой смысл? — Кирову это не поможет».
Комсорг донес об этом в комитет комсомола университета, несколько извратив слова брата. В его редакции они выглядели так: «От того, что я пойду прощаться, Киров не воскреснет».
Последовало немедленное исключение его из университета. И как следствие этого — лишение прописки, то есть права жительства в городе Ленинграде.
Почти весь 1935 год брат обивал пороги Верховной прокуратуры СССР в Москве, протестуя против несправедливого исключения.
В конце --">- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (72) »
Книги схожие с «От «Глухаря» до «Жар-птицы». Повесть и рассказы» по жанру, серии, автору или названию:
Глеб Иосифович Пакулов - Глубинка Жанр: Советская проза Год издания: 1981 Серия: Новинки «Современника» |
Дмитрий Иванович Ерёмин - Глыбухинский леший Жанр: Советская проза Год издания: 1974 Серия: Новинки «Современника» |
Владислав Аркадьевич Смирнов-Денисов - Дурман-трава Жанр: Природа и животные Год издания: 1987 Серия: Новинки «Современника» |
Вадим Викторович Каргалов - У истоков России (Историческая повесть) Жанр: Историческая проза Год издания: 1979 Серия: Новинки «Современника» |
Другие книги из серии «Новинки «Современника»»:
Петр Васильевич Кириченко - Четвертый разворот Жанр: Советская проза Год издания: 1987 Серия: Новинки «Современника» |
Альберт Семенович Гурулев - Осенний светлый день Жанр: Советская проза Год издания: 1987 Серия: Новинки «Современника» |
Николай Степанович Дементьев - Во имя человека Жанр: Советская проза Год издания: 1975 Серия: Новинки «Современника» |
Адольф Николаевич Шушарин - Своим судом Жанр: Советская проза Год издания: 1977 Серия: Новинки «Современника» |