Владимир Борисович Карпов - Весенние ливни

мотоцикла, зацепился за крыло штаниной, рванул ее. Курносое, с широко посаженными глазами лицо стало враждебным.

Вера знала, что теперь он не скажет ни слова, но молчать не могла.

— А Рая Димина в списках? — спросила она у Тимоха.

— Рая, вообще, после первой тройки забрала документы и, похоже, сдавала с другим потоком в медицинский.

— Бедная девочка! А Севка?

— Кашин? Его зачислили… И меня тоже,— просто ответил Тимох, догадываясь, о чем еще хотелось узнать Вере Антоновне.

— Это совсем интересно!.. У вас же с Юриком было одинаковое количество баллов…. Да выключи ты мотор!

Тимох пожал плечами.

— Он работал каменщиком, мам! У него стаж. Он сирота! — с вызовом крикнул Юрий. — А мне, если так, не очень-то нужно.

Подошел Сосновский.

— Ты слышишь? — презрительно сказала Вера.— Поздравляю! Мой сын виноват в том, что мы еще не на кладбище.

Ей стало до боли обидно. Но на кого было обижаться? На кого обрушить свое возмущение? Эти вопросы ставили ее в тупик, и потому выходило, что виноватыми были все и всё, но только, конечно, не сын — такой несчастный сейчас. Она позволила пригласить Тимоха на дачу, чтобы Юрию было охотнее готовиться к экзаменам. Позволила и радовалась: Тимох оказался самостоятельным, скромным. Но поступил не Юрий, а он, и это подливало масла в огонь.

— Подожди, Веруся! — попросил Сосновский.

— Чего подождать? — окончательно вышла она из себя.— Ты же все равно не рабочий, хотя на твоих плечах целый завод!

— Я, Юра, поеду,— сказал Тимох.

— Тогда и я с тобой.

Тимох неопределенно шевельнул бровью, исподлобья глянул на Веру Антоновну.

— Вы не думайте, я отлично знал, что мне не стоит ехать сюда. Но пустить Юру одного не решился. Он там невесть что плел…

— Тима! — угрожающе предупредил Юрий.

Испуганно всхлипнув, Вера кинулась к сыну, запричитала. Но тот не дал себя обнять, отмахнулся и побрел к даче. Ведя мотоцикл, следом за ним двинулся и Тимох. Из калитки им навстречу выбежали Леночка с Соней. Соня первая подбежала к Тимоху и, схватившись за руль, нажала на сигнал. По лесу разнесся хриплый, тревожный гудок.

Вера вздрогнула.

— Нужно ехать, Макс! Сейчас же!..— спохватилась она и, видя, что муж медлит, рванулась к нему.

Ей хорошо была знакома эта его медлительность, за которой таилось желание оттянуть решение, пряталась надежда, что и так, само собой, все образуется. Но годы совместной жизни уже научили Веру разбивать подобные предательские надежды и нерешительность. Нужно только вывести мужа из равновесия, рассердить, пусть почувствует, что иного выхода нет. И Вера взмолилась:

— Чего ты молчишь? Ну, Макс, милый! Неужели тебе безразлично, потому что Юрий не родной?! Ты же был у них, в институте, консультантом по дипломному проектированию. Их студенты проходят у вас практику. Неужели ты недостоин и не имеешь права? Или Юрий такой неспособный?.. Посмотри, что делают другие. Ведь Севка Кашин, хотя мать всех учителей в гости перетаскала, на одних тройках в школе тянул. Но зато Никита Никитич, я знаю, не раз побывал, где нужно, не раз напомнил, что завод подарил институту грузовик. И вот — пожалуйста… Я умоляю тебя!..

Дорога здесь была малоезженая, почти без колеи. Там, где стояли Вера и Сосновский, муравьи проложили через дорогу свою тропу. Рыжие, крупные, они хлопотливо сновали по ней взад-вперед, обгоняли друг друга, сталкивались. Сосиовский смотрел на их суету и думал, как же ему все-таки быть.

2

Его всегда удивляла в женщинах настойчивость и, особенно, их материнская сила.

Как-то Сосновский ехал в купе с женщиной, целые сутки ни на минуту не спустившей с рук болезненного, капризного сына. Ребенок без конца хныкал, брыкался, а она то уговаривала, то баюкала его, то давала сладости. Женщина жила только им, глухая ко всему окружающему, полная ровного внимания и любви. Нет, удивляло, конечно, не то, что она любила свое капризное дитя. Поражала ее неутомимость. Как она выносила и сносила это? Откуда брала силы, волю?

Эту же настойчивую терпеливость Сосновский видел и у жены. Ко многому равнодушная, изнеженная, она была одержимой, когда дело касалось детей или ее самой. Леночка и Соня — близнецы — росли не

--">