Виктор Петрович Тельпугов - С кем ты и ради кого

Виктор Тельпугов С кем ты и ради кого Повести и рассказы

ПАРАШЮТИСТЫ ПОВЕСТЬ

1

Устали, намаялись парашютисты: по две учебные ночные тревоги в неделю и после каждой — марш-бросок «с полной боевой» километров на двадцать. Кто служил, тот знает, что это за штука.

Старшина Брага говорит: польза для дела. Это ребята потом уже усвоили, что польза, а тогда икалось кое-кому после изнурительных учений. В первую очередь старшине, конечно! Но он был ко всему привычен — старослужащий. Услышит ворчанье, одно только слово скажет:

— Разговорчики!

И еще круче сделается. Подымет ночью, построит на морозе, проверит — все ли в порядке, и, предположим, в баню. Да, да и в баню по тревоге водил, и главным образом по ночам.

Помоется десант, распаренный шагает до казарм, продираясь сквозь метель, а Брага:

— Запевай!

Тут, понятно, не поется, унылой любая песня кажется. Тогда старшина остановит строй, новую команду подаст:

— На месте шагом марш!

И опять:

— Запевай!

В конце концов одолеют ребята те самые ноты, которые требуются. Но и песня не греет на лютом ветру. Кто-нибудь потихоньку буркнет:

— Товарищ старшина, разрешите уши опустить?

— Что-о?..

Так он это спросит, что язык не повернется повторить. Топают десантники дальше в шапках с поднятыми ушами, тем более что и он, старшина, шагает рядом. Только сапожки у него еще холоднее, чем у всех, — хромовые, куценькие, в такие лишнюю портянку не подвернешь. Скрипит на холоду каблучками, подбадривает приунывшего:

— Уши, значит, опустить захотели! Ничего себе защитники родины! Ну-ка, «Махорочку»!

И, не дожидаясь запевалы, сам выводит в морозном воздухе:

Эх, махорочка, махорка,

подружились мы с тобой.

Вдаль глядят дозоры зорко.

Мы готовы в бой!..

Ночные тревоги чаще всего заканчиваются учебными прыжками. Если зазевается боец после команды штурмана, старшина даст ему легонько коленом под то место, где спина теряет свое название, и «рассеянный» ринется в бомбовый люк ТБ-3. Поймает глазом землю, рванет красное кольцо на груди и через мгновенье услышит звонкий всплеск шелка за спиной. Парнишку встряхнет, как термометр, и начнет мотать по всему небу. Тут смотри в оба: даже при нормально раскрытом парашюте спускаешься со скоростью пять-шесть метров в секунду. Будь внимателен, не перебирай ногами, как на велосипеде, а, развернувшись на лямках так, чтобы ветер дул тебе в спину, старайся принять землю мягко и сразу же гаси купол, иначе будешь носом пахать. И имей в виду, старшина, хоть и прыгнул после тебя, сейчас уже внизу и смотрит за тобой, не пропустит ни одного твоего промаха. Брага всегда раскрывает парашют возле самой земли и потому приземляется раньше всех.

Но сегодня никаких прыжков: воскресенье. Первая рота спит спокойно. Старшина не потревожит покоя роты, можно беззаботно нежиться до семи часов утра! В воскресный день побудка на час позже обычного.

В общей сложности за неделю недосыпают ребята чуть не целую вечность. Вот и наверстывают упущенное. Впрочем, Брага смотрит на это дело совсем по-другому. Он говорит:

— Одну треть жизни человек проводит в постели. Нормально это? Никуда не годна и пословица: «Солдат спит — служба идет». Я так понимаю: солдат спит — и служба его дремлет. Проснулся солдат, взял в руки оружие, вот тут служба и зашагала!

Командир первой роты старший лейтенант Поборцев, как и Брага, в армии служит давно, многое знает и умеет. Это один из самых опытных парашютистов бригады. Когда начинаются прыжки, Поборцев почти всегда прыгает первым.

ТБ-3 набирает обычную «учебную» высоту восемьсот метров, делает несколько разворотов, и тысячи устремленных в небо глаз замечают в открытой дверце самолета собранную фигуру человека. Он делает шаг в воздух, но не падает: одна нога остается в машине, другая находит точку опоры на самом краю плоскости. Вот он отделился, завертелся в воздухе осенним листом, выбросил вперед руки — борется со стихией, ловит глазами землю. Нашел. Теперь она уже --">