Федор Александрович Абрамов - Собрание сочинений в 3х томах. Том 2

Постой-ко, у ме;ня ведь что-то для него есть.
Лукашин на носках вышел в сени и, к великому
удивлению Анфисы, вернулся оттуда с шаркунком —
маленькой берестяной игрушкой в виде кубика с ка­
мешком внутри.
— На, господи,— развела она руками,— люди с
пожни привозят шаркунки, а ты с района? — И пошу­
тила:— На совещаниях, что ли, нынче игрушки делают?
— Почему на совещаниях? Я тоже на пожне был.
Всю Синельгу объехал. От устья до вершины.
Теперь ей понятно стало, отчего Иван весь в колю­
чей щетине и раскусан комарами.
— Представляешь, с полубуханкой на Синельгу? —
начал рассказывать он, присаживаясь к столу. — Два с
лишним дня на таком пайке.
Анфиса не выказала ни удивления, ни сочувствия.
Она не любила этих мальчишеских выходок мужа. Его
ждут-ждут дома, убиваются, места себе не находят, а
он, на-ко, ехал-ехал, да пришла в голову Синельга —
и поскакал. Как будто сквозь землю провалится эта
самая Синельга, ежели туда на день позже выехать.
— Нельзя,— неохотно буркнул Иван, перехватив ее
сердитый взгляд. — Подрезов на всех страху нагнал.
Установка такая — заприходовать все частные сена.
— Колхозников? — выдохнула Анфиса.
Лукашин ничего не ответил. Он ел. Ел жадно, с ужа­
сающей прожорливостью. Тарелку грибного супа, пол­
нёхонькую, вровень с краяхми, выхлебал, крынку пшен­
ной каши, какую они и вдвоем не съедают, опорожнил,
молока холодного, с надворья, литровую банку выпил,
и все мало — кусок житника1 отвернул.
1 Ж и т н и к — домашний хлеб из ячменной муки с примесью
ржаной.
8

— Да, вот что! Знаешь, кого я в районе видел?
Илью Нетесова.
— Ну как он? Держится? — Анфиса ширнула носом
и по-бабьи сглотнула слезу: у Ильи Нетесова на одном
году смерть дважды побывала в дому. Сперва умерла
дочь Валя, которую отец больше всего на свете любил,
а ,потом — не прошло и полугода — отправилась на по­
гост Марья: тоской изошла по дочери.
— Держится. Только на уши жалуется. Плохо слы­
шать, говорит, стал.
— Это смерть Валина да Марьина у него на уши
пала,— по-своему рассудила Анфиса. — Бабу бы ему ка­
кую надо. Где уж одному с ребятами маяться.
— Насчет бабы разговору не было. А вот насчет
дома был. Подумывает возвращаться...
— Куда возвращаться? В колхоз?
— А что? В колхозе не люди живут? — Иван даже
стеклянной банкой пристукнул по столу. И она уж мол­
чала, не перечила, хотя что же сказала такого? Разве
ему объяснять, как нынче живут в колхозе?
Иван первый пошел на попятный, с испугом взгля­
нув на кроватку:
— Ладно, выкладывай, что тут у вас. Жать начали?
— Нет, кабыть.
— Почему?
— Да все потому. Погодка-то, сам видишь, какая.
— Погодка, между прочим, вчера стояла подходя­
щая. Весь день на Синельге было сухо. Или тут у вас,
в Пекашине, другой бог? А как те? — Иван круто кив­
нул в сторону заднего окошка. Но она и так, без этого
кивка, понимала, кого имеет в виду муж. Плотников.
Бригаду Петра Житова, которая на задворках, у боло­
та, строит новый скотный двор. — Чего молчишь? Я ехал
по деревне — что-то не больно слыхать ихние топоры.
Анфиса решила ничего не утаивать: все равно
узнает.
— Пароходы вечор пришли...
— Ну и что? — опять зло спросил Иван. Спросил
так, будто она-то и есть главный ответчик за все.
А кто она такая? Какая у нее власть? Разве не по
его милости она, бывшая председательница, стала ря­
довой колхозницей? Чтобы не кивали люди при случае —
вот, мол, семейственность в колхозе развели. "
И она, с трудом сдерживая себя, ответила:
9

— Ну и то. Грузы привезли.
— Так,— сказал Иван,— все ясно. На выгрузку ука­
тили.
Он посидел сколько-то молча, неподвижно, все боль­
ше и больше распаляя себя, и вдруг встал — решился.
И бесполезно было сейчас говорить ему: постой, Иван,
одумайся! Это все равно что в огонь дрова подбрасы­
вать. Но, с другой стороны, очень уж это серьезное
дело — сено колхозников. Отнять, заприходовать его не­
трудно. А что же дальше? Как же далыне-то он будет
ладить с людьми?
И Анфиса, подавая мужу сухой ватник — наконец-то
на улице проглянуло ясное солнышко,— сказала осто­
рожно:
— Сено у нас и раньше подкашивали для себя.
Ведь уж как, чем-то свою корову кормить надо.
— А колхозных не надо? Колхозные воздухом сыты
будут, да? Сколько каждую весну падает от бескормья?
Нет, я не я буду, ежели не обломаю им рога. Ха! Они
веревки из меня вить будут... --">