Василий Вадимович Зеленков - Одиннадцатый ключ

Василий ЗЕЛЕНКОВ

Одиннадцатый ключ

Глядя на ключи, Томас Уэдли не испытывал ничего, кроме раздражения. Весь день сегодня не задался; сперва сотрудники делали ошибки в расчетах, потом испортилась погода, а закончился день и вовсе дурацким случаем у крыльца его собственного дома. То, что брелок, выскользнув из руки, разбился, только лишний раз доказывало – вещи следует менять вовремя, а отступление от правил не несет с собой ничего хорошего. Недавно прошедший дождь и попавшаяся на глаза соседская девчонка – образец неорганизованности – никак не улучшали настроения.

Собрав в мокрой траве ключи, Уэдли вошел в дом, аккуратно повесил плащ на вешалку, и только после этого понял, что заново нанизанная на кольцо связка кажется тяжелее обычного. Нахмурившись, Томас пересчитал ключи.

Одиннадцать. А должно быть десять – именно столько ключей он носил на брелке.

Перебрав связку, Уэдли покачал головой. Следуя собственным принципам, он недавно поменял несколько важных замков, и ещё не запомнил на ощупь новые ключи. Откуда бы ни взялся лишний ключ – он мог быть и среди сверкающих чистой сталью новых, и среди слегка потемневших старых. Навскидку определить, какой же ключ – лишний, не получалось, и оставался лишь один выход.

Уэдли принялся за дело столь же методично, что и всегда. Ключ, подошедший ко входной двери, он отложил в сторону; когда cнова вернулся с улицы, то к первому ключу присоединились ещё три – от гаража, машины и почтового ящика. Он мимоходом поглядел на часы – да, до ужина ещё сорок минут, так что из графика жизни он не выбивается. Есть время устранить нежеланный элемент.

Эта мысль даже немного улучшила настроение. Вот оно, преимущество размеренной и распланированной жизни.

Ключ от секретера нашелся достаточно легко, и присоединился к отобранной четверке. Так же легко определились ключи от письменного стола и от сейфа; с оставшимися четырьмя возникли сложности. Уэдли пришлось пройтись по всему дому, чтобы отложить ключи от подвала и ящика для корреспонденции.

Теперь осталось только два – выглядевшие равно старыми. Томас остановился, взвешивая ключи на руке и пытаясь вспомнить, какой же замок он не поменял за эти годы. Видимо, надобности не возникло – но он регулярно обновлял пришедшие в негодность и устаревшие вещи. До ужина ещё двадцать минут, так что можно ещё постараться припомнить; к сожалению, отработанное умение выставлять из памяти ненужное в этом случае сработало против самого Уэдли.

– А, – в конце концов произнес он, поняв, что может открывать один из ключей.

На чердак он не заходил уже много лет – с тех пор, как сложил туда ненужные вещи, мешавшие рабочим мыслям. Но ключ занял свое место на брелке, как и все остальные, согласно принципам распределения.

Уэдли неспешно поднялся по лестнице, примерил первый ключ – тот не подошел. Теперь второй… вот, он с некоторым трудом повернулся в замке. Удовлетворенно кивнув, Томас уже собрался вновь запереть дверь и удалиться, но остановился. Он совершенно не помнил, что именно поместил на чердак, и мысль о наличии в доме чего-то неизвестного раздражала не меньше. До ужина оставалось ещё пятнадцать минут, время на краткую инспекцию есть.

Он толкнул дверь и вошел, щелкнув выключателем – рука нашла его так легко, будто он лишь вчера побывал на чердаке.

Ящики, тщательно упакованные и закрытые коробки… что в них? Томас наклонился над ближайшим, поднял крышку. Смахнул пыль с толстой тетради, оказавшейся на самом верху, открыл.

«Солнечные хроники Тома Уэда».

Размашисто написанное название заставило брови взлететь вверх; где-то в глубине памяти зашевелились смутные образы. Уэдли нахмурился, погладив усы, перевернул несколько страниц, вчитываясь в быстрые, словно не поспевавшие за мыслью строки.

Солнечные хроники. Небесные острова. Великие драконы и корабли-скаты, хрустальное волшебство и мечи легкого времени.

Один за другим образы оживали в уме, когда Уэдли скользил взглядом по страницам, исписанным неровным почерком – почерком его самого в семнадцать лет.

Он хотел усмехнуться, отложить тетрадь, отбросив старые сказки, из которых давно вырос. Хотел – но не смог, а продолжал шелестеть страницами,

--">