Алексей Потокин (протоиерей) - Жизнь без жизни.

З.У. Икспликатин

Жизнь
без
жизни
или

В белом плаще
с кровавым подбоем,
пятый прокуратор Иудеи:
«О боги мои!
Что такое истина?
Яду мне, яду!..»

Москва • 2019

УДК 82/821.161.1
ББК 83.3(2)
И42

И42

Икспликатин Захар Устинович
Жизнь без жизни. – М., 2019. – 704 с.
ISBN 978-5-9906552-1-8
Доказано, что можно подменить купюры, ребенка, друзей. Мало
того, фальшивыми способны оказаться истина, смысл, жизнь и даже
смерть. Где искать настоящих, бывают ли они на самом деле или
только принимают видимость таковых в мире иллюзий? Среди людей с особым мнением по этим и схожим с ними вопросам, как нам
представляется, находится М.А. Булгаков. Причем, своей верой в невидимое он желает поделиться со всеми неравнодушными собеседниками. Его весть к нам – о тайной любви незадачливых читателей и
писателей к тьме под видом света, ко лжи под шкурой правды, а также о непонятной, непреодолимой тяге к истинной жизни редчайших
особ, осознавших себя покойниками.
УДК 82/821.161.1
ББК 83.3(2)

ISBN 978-5-9906552-1-8

© А.А. Потокин, текст, 2019
© В.Ю. Бодрова, 2019

Предисловие издателя
Все вещи – в труде: не может человек пересказать всего; не насытится
око зрением, не наполнится ухо слушанием. Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто,
о чем говорят: «смотри, вот это новое», но это было уже в веках, бывших
прежде нас. Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после.
Из книги сына Давида

Ни одна книга не нуждается в представлении более, нежели эта, ибо,
не разъясни мы, вследствие каких причудливых обстоятельств удалось
ей увидеть свет, она могла бы показаться читателю чудовищной мешаниной. А потому издатель покорнейше просит благосклонного читателя сим
предисловием отнюдь не пренебрегать.
Названный издатель имеет друга, в коем души не чает и коего знает, как
самого себя. Так вот, этот друг обратился к нему однажды со следующей
речью: «Ты, милейший, напечатал уже не одну книгу и имеешь знакомства
среди издателей, тебе ничего не стоит порекомендовать...»
Трудно представить наше удивление, когда, не дописав до конца фразу,
нам на глаза попались сочинения кота, склонного к литературным изысканиям, предварявшиеся в точности таким же предисловием издателя! Нам
пришлось прогнать прочь недоумение и вслед за ним появившееся смущение для того, чтобы продолжить свой труд, без страха быть обвиненными
в плагиате. Мы поняли, что, несмотря на кажущееся повторение, наш труд
находится на более высоком общечеловеческом уровне и доказывать свою
оригинальность должны недоразвитые предшественники.
Однако вернемся к моему другу, Захару Устиновичу Икспликатину, пред­
­ложившему для издания его размышления на досуге по поводу одного мутного романа. Разбираемый им роман сам по себе запутан и противоре­чив,
да к этому добавилось переменчивое настроение автора, который пе­
ремешал в беспорядке попытки объективного анализа со своими сугу­бо
субъективными ощущениями и мнениями по поводу исследуемого произведения. Кроме того, Захар Устинович посчитал необходимым привести
3

Жизнь

без жизни. Часть I

большое количество справочного материала о христианстве в собственном
пересказе без цитат из первоисточников. Мы нашли, как помочь читателю
отличать научный пласт от области житейских воззрений и от вспомогательной информации религиозного толка, – каждому из них, с разрешения
автора, мы присвоили свой, особенный шрифт. Трудности издания, казалось бы, были преодолены, книга пошла в печать, и к издателю поступил
первый экземпляр. Каков же был его ужас, когда он обнаружил, что литературные и житейские воззрения Захара Устиновича Икспликатина то и
дело перемежаются вставками из совершенно других книг, давно опубликованных другими издателями прежних времен. Отрывки из опусов Гете,
Гоголя и других всем известных устаревших творцов изящной словесности
то и дело вмешиваются и в без того замысловатые рассуждения моего друга, сообщая всему изданию черты первоначального хаоса.
Что же выяснилось после тщательного расследования и розыска? Представьте, очень немногое: отдельные листочки из старых рассыпавшихся
книг были вложены, как закладки для целей, известных Захару Устиновичу,
между листами, с которых производился набор, и, кроме того, электронная версия --">