Алексей Андреев (синоним для Алексей Валерьевич Андреев) - Магия предпринимательства. Русские традиции делоуправления

что еще больше позволило усилить и успешность экономики, и ощущение нашей отделенности как маленького народа. Российское правительство не может «наложить лапу» на наши капиталы. Русские люди могут благодаря этому хорошо зарабатывать и видеть мир, не теряя Родину. Канадцы определенно не узнают в нас русских и охотно и уважительно принимают нас как троерусских казаков. Как ни странно, мы не внушаем им страха, который они испытывают перед русскими.

Конечно, это всего лишь эксперимент, но, судя по всему, очень скоро он позволит нам перейти к созданию современных хорошо оборудованных лабораторий по исследованию и раскрытию способностей. Это откроет серию новых культурно-исторических психологических экспериментов.

Эта книга вначале писалась как методическое пособие в рамках нашего Училища народной культуры. Однако впоследствии начальные главы, излагающие методику эксперимента и разворачивание логики рассуждений, исходя из предшествующей психологической подготовки, были отделены и теперь доступны лишь в виде методических материалов.

Книга же рассказывает лишь о том, что удалось рассмотреть сквозь пленку бытового мышления, сквозь пленку привычной культуры. Эта книга — о дороге домой через страны Востока и Запада, из образов которых и состоит наша евразийская культура.

Раздел 1

Магия в жизни

Глава 1

Народная магия

Как уже говорилось выше, в своих этнографических поисках я налетел на русских деревенских колдунов в Савинском районе Ивановской области. Это бывшая Владимирская губерния, места расселения людей, именовавших себя офенями. Вообще-то офени, как считает наука, — это просто торговцы вразнос, коробейники. Однако мои многолетние исследования, да и просто то, что я сам родился в офенском роду и с детства воспитывался еще в той культуре, позволяет мне утверждать, что это было гораздо более сложное и глубокое явление. Офени, безусловно, создали свою собственную культуру, которая исчезает в этом веке, но у которой были, на мой взгляд, глубочайшие корни, уходящие через скоморохов в первобытную древность Руси.

Поэтому среди них, по крайней мере, среди той части их большого сообщества, которая именовала себя «мазыками», долго жили те знания, которые обычно именуют мистическими и магическими. Впрочем, вся народная жизнь насквозь магична. Без магии, приговора, приметы или заклинания не начинается настоящим крестьянином ни одно дело.

Но тут вопрос уже упирается в действенность той магии, которая используется. Кто-то только «знает», а кто-то и «могет». Вот на этом водоразделе застревает вся наука. Она предпочитает считать, что народная магия — не более чем набор формул и внушение. Могу заверить: многое из того, что знали деревенские колдуны, было вполне действенным. Впрочем, много было и такого, что мы вполне оправданно назвали бы сегодня психотерапией.

*****************************

Магия очищения

К психотерапевтическим приемам можно отнести и способ очищения, показанный мне в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году деревенским колдуном, докой, как его называли, по прозвищу Степаныч. Как я понимаю, он применялся при обучении молодых. Степаныч же называл «мозохой». Офенские словари переводят это слово как «солома». Но когда я спросил его, что такое «мозоха», он ответил: мусор. Поэтому я условно называю эту работу «мусор», хотя можно было бы назвать и «культурой».

В один из моих самых первых приездов к нему Степаныч однажды вечером вдруг помрачнел, подошел ко мне и сказал:

— Ну, давай, умник, ответь деревенскому дедушке на несколько вопросов, — тут он болезненно ткнул пальцем мне в солнечное сплетение и спросил: — Это ты?

— Ну, я, — ответил я и, очень остроумно взяв себя за рубашку в том месте, куда он тыкал, принялся ее рассматривать. Насколько я понимаю, я так показывал, что я умный человек и всегда готов пошутить. К сожалению, Степаныч шутить не умел.

— Одежда — это ты или это твоя одежда? — мрачно переспросил он.

— Моя.

— Мозоха! В огонь!

И для того, чтобы я смог осознать в этот миг, что если я смог сказать про одежду, что она моя, значит, она не есть мое действительное «Я», он принялся с меня эту рубашку срывать. Причем так решительно, что я вынужден был отпихнуть его и сам снять рубашку.

—

--">