Владимир Владимирович Калашников - Ослеплённый разочарованием

Владимир Калашников ОСЛЕПЛЁННЫЙ РАЗОЧАРОВАНИЕМ

…Измученный битвой, продолжавшейся много дней подряд, седобородый витязь вбил в плотную землю копьё и привязал к оголовку факел. Облил тело воина, лежащее на мраморной плите, кровью планеты из глиняного сосуда. Облил и слабое существо, прижимающееся к плечу распростёртого воителя. Со стороны казалось, что человек спал, — это было не так. Но и мёртв он точно не был — грудь под бронёй мерно вздымалась. Только глаза, — открытые глаза, — выдавали его. Уставший витязь помнил, какую чёрную засасывающую пустоту он разглядел в центре зраков воителя, когда случайно заглянул туда. Когда враги прорвутся к вершине кургана, он подожжёт масло…

Говорит люд: «Время лечит!»

Это правда, время лечит.

Но при этом убивает.

Вон могилы тех горбатых,

Коих время излечило.

И теперь они здоровы.

Душам их покой и благость.

Из «Опровержений» кудесника Смарха Бдартского.

Часть 1

Глава 1

Узкий каменный мешок, сужающийся к верху. По форме камера была как усечённая четырёхгранная пирамида. Три шага в ширину — по одной стороне, пять шагов в длину — по другой, три человеческих роста до маленького зарешёченного окошка.

Он так и не смог добраться до этого окошка, сколько ни пытался. Многажды взбирался с ногами на своё ложе, — плотно сбитую деревянную скамью, прибитую к полу металлическими клиньями, — упираясь в противоположные стены и цепляясь пальцами за щели в кладке, пытался взобраться к решётчатому потолку своего узилища. И каждый раз срывался, когда до цели оставалось совсем недалеко. После очередной неудачи ему лишь оставалось сидеть на полу, смотря на облака, несущиеся по пронзительно голубому после серости окружающих стен небосводу, либо лететь в мечтах к бесконечно далёким искоркам звёзд. Иногда — такие моменты он считал особенно удачливыми в своей однообразной и унылой жизни — его лицо омывали струи холодного дождя. Тогда он жадно облизывал губы, чтобы попробовать воду свободы, не ту затхлую жидкость из щербатой плошки, что раз в день его неведомые пленители вдвигали через узкую щель в нижней части стены на грубой деревянной доске, вместе с мелкой посудиной, заполненной на четверть от дна отвратительным варевом. С определённой периодичностью — всего восемь раз, за то время, как он начал делать временные отметины длинными острыми ногтями в застывшем растворе, скреплявшем блоки, складывающие его темницу — через решётку вниз, выписывая причудливые пляски, кружась в воздухе, медленно опускались снежинки. Вместе с ними приходила морозная свежесть, ненадолго загоняющая тлетворную атмосферу камеры в углы и щели пирамидальной полости.

Морозная свежесть… Мороз … Он провёл всю свою жизнь — во всяком случае, сколько себя помнил — в остроге, но, тем не менее, знал и эти слова, и понимал смысл, который они несли. Знал и другие: река, лес, трава … Хотя уже и забыл окраску тех предметов, что назывались этими словами… И немудрено. Ведь теперь у него перед глазами только три цвета: чёрный — камни вокруг, белый — его кожа, и синий — небо меж толстыми стальными прутьями.

Но коль он знает эти слова, значит когда-то, очень давно, было в его жизни и что-то другое! Что-то кроме этой проклятой ловушки! Была другая жизнь!

Когда-то он многое умел. Во снах ему приходили страницы книги, исписанные мелкими красными рунами. Когда-то он умел читать, но теперь забыл значения всех символов.

Многое он забыл, но ничто были потери эти по сравнению с самой главной: он не знал своё Имя!

Кто он? Кем был? За что оказался здесь? Вопросы, на которые не было ответов, долго его мучили, но потом он изгнал их единым усилием воли. Решил не возвращаться к ним, пока не окажется на свободе.

Да, он всё ещё надеялся на это!

Пару зим назад, чтобы хоть чем-то заполнить однообразные дни и ночи, он решил поработать над своим телом. Это неожиданно позволило сделать одно неприятное открытие.

Несколько часов физических упражнений утомили его и, проглотив пищу, задвинутую в камеру, он крепко заснул. Причём, очень крепко. Вывод о том, что у стен его тюрьмы есть глаза, которым не понравилась его активность, он сделал очнувшись растянутым на решётке, собранной в его остроге. Снотворное было подмешано, чтобы пленник не смог увидать своих мучителей.

Он --">