Александр Тарасович Гребёнкин - Харита

class="book">Темно-голубые глаза девушки внимательно смотрели на Виталия, пронизывая до пят. Взгляд был очень доброжелательным и искренним, Виталий чувствовал его тепло.

- А почему-бы нам не продолжить знакомство? Олежка, ты не против?

- Я только «за», - улыбнулся Олег, пожимая Виталию руку. Без очков он выглядел проще, даже немного застенчиво.

Девушка вышла из кабины. Грациозно подошла, взяла Виталия за руку:

- Виталий, я приглашаю вас на свой день рождения… В эту субботу… Придете?

У Виталия перехватило дыхание. Он не мог отказать такой красивой девушке.

- Приду. Непременно. Но куда?

Олег улыбнулся.

- Мы будем отмечать у меня на загородной даче. Приезжайте к двум часам. Сможете?

И он объяснил, как доехать.

Виталий немного смутился.

- Это чудесно. Ребята, не знаю, как вас и благодарить. Спасибо за то, что подвезли, пригласили…

- А вам – за то, что угостили, - сказала Харита и добавила: – На самом деле я Ася. Харитой меня называют только друзья…. Надеюсь, мы уже друзья.

Она ослепительно улыбнулась и протянула узкую ладошку.

Ее ладошка почему-то пахла яблоками.

Вскоре автомобиль поглотила ночная мгла, но перед глазами у Виталия остались их лица в освещенной кабине – счастливое и безмятежное Олега и лучезарное Аси.

Ночью Виталий проснулся, сел, поматывая головой. Его переполняли какие-то добрые, светлые чувства, как будто теплое счастье, улыбнувшись, посетило его. Харита-Ася не выходила из его головы.

- Харита, - пробормотал он. – Что мне напоминает это имя? Что-то греческое.

Он взял с полки Мифологический словарь.

« Хариты являлись богинями изящества, прелести и красоты, считались даровательницами вдохновения. Гомер их называет «прислужницами Афродиты», Сенека описывает их как лучезарных девушек, обнажённых или одетых в свободные одежды, олицетворяющих тройственный аспект щедрости: оказание благодеяния, получение благодеяния и оплату благодеяния.

Флорентийские философы-гуманисты XV века видели в них олицетворение трёх фаз любви: красота, возбуждающая желание, которое приводит к удовлетворению. Есть и ещё одна интерпретация: целомудрие, красота и любовь».

И вот еще. Виталий открыл Энциклопедию древнего мира.

«У римлян харитам соответствовали грации. Обычно хариты изображались обнаженными. Многочисленные римские статуи, рельефы, мозаики и фрески, изображающие трех обнявшихся харит, восходят к эллинистической скульптуре».

Отложив увесистый том, Виталий погрузился в мысли, легкие, как пушинка. Затем, тепло одевшись, вышел в осеннюю свежесть балкона. Пахло листвой, водой из луж. Он смотрел на звезды, на полную луну, щедро светившую с небес и думал о том, как хорошо, что на свете есть такая замечательная девушка Ася, которую называют Харитой, и она пригласила его к себе на день рождения, и он обязательно туда пойдет, потому что не пойти, и не увидеть больше ее глаз, волос, лучезарной улыбки, он не может. Он вспомнил ее спутника Олега, и подумал: кто он ей? Брат? Вряд ли. Просто друг? Или, быть может, муж? Нет, на мужа он как-то не похож, мужья всегда выглядели какими-то мятыми и печальными, а Олег был свеж, прост, добр и уверен в себе. Наверное, жених, - подумалось Виталию. Эта мысль его смутила, но все же не опечалила. На душе было как никогда светло, и даже проблемы со здоровьем отца его сейчас не заставляли грустить.

Вспомнились пушкинские строки:

«Мне грустно и легко; печаль моя светла;

Печаль моя полна тобою,

Тобой, одной тобой... Унынья моего

Ничто не мучит, не тревожит,

И сердце вновь горит и любит — оттого,

Что не любить оно не может».

Глава вторая. Отец

Осень в этом году была рыжей и теплой. Больничный парк украсила сухая осенняя листва. В небе грустно перекликались летящие птицы.

Седая волна отцовских волос отчетливо виднелась на фоне ствола старой липы.

Он сидел на скамейке в том же стареньком пальто, что ходил в последние

--">